Все материалы
Недавно я прочел в одной английской газете очень верное рассуждение об историческом ходе лечений.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Жив.
Вы говорите: как идти, куда? Вопрос этот может быть только тогда, когда думаешь, что знаешь, куда надо идти. А думать этого не надо.
Устал я очень, милые друзья, и потому не осуждайте письмо.
Весь наш разговор свелся к тому, что, по моему мнению, революционная деятельность безнравственна
Я, к моему удивлению и глубокому огорчению, убедился в том, что некоторые из моих семейных не намерены, как они сами открыто это заявляли, исполнить мое желание
Лизавета очень хороша. Глаза.
То, что вы хотите учиться сами, а не в гимназии, если вы точно хотите учиться, это хорошо. Человек хорошо знает только то, чему он сам научился.
Всё слабость и уныние.
Разве может кто-нибудь в мире, самый праздный даже человек, в самой несложной жизни сделать все дела, которые ему нужно сделать.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Я перебесился и постарел.
Удивительное дело, в 81 год только только начинаю понимать жизнь и жить.
Мне хочется знать про твое здоровье — не разделяю физическое и духовное, хотя и считаю, что основой физического духовное.
Ваша догадка неверна: не ближайшее окружающее ввело меня в соблазн желания смерти, а общее безумие и самогубительство жизни
Читал дрянь
Я берегу чувство, как сокровище, потому что оно одно в состоянии прочно соединить нас во всех взглядах на жизнь; а без этого нет любви.
Не согласен только с вашим выражением о том, что мы работаем для того,чтобы осчастливить людей. Работа должна быть только в том, чтобы увеличивать любовь к богу
