Все материалы
Простите, что говорю вам такие пошлости
Дымчатый
Туманная дымчатая полоса пробежала по нижней половине светлого круга, и понемногу свет стал слабеть на траве, на верхушках лип, на пруде; черные тени дерев стали менее заметны.
Больше дымчатогофанаберия
— Вам своя фанаберия дорогà, извиниться не хочется, — продолжал штаб-ротмистр, — а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает.
Что это?дерюга
Да ты что? с ума сошел, что ли? — на меня дерюгу надеваешь. Ты знаешь ли, кто я?
Что это?«Жить уже положительно дешевле везде, чем в Москве»: письма Толстого из Европы
Мне хочется знать про твое здоровье — не разделяю физическое и духовное, хотя и считаю, что основой физического духовное.
Ничего не пишу, занимаюсь Конфуцием, и очень хорошо. Черпаю духовную силу.
История работы над романом «Воскресение»
Право, вы были пчелой. О насекомых в творчестве Льва Толстого
Лиловатый
Там я ложился в тени на траве и читал, изредка отрывая глаза от книги, чтобы взглянуть на лиловатую в тени поверхность реки, начинающую колыхаться от утреннего ветра, на поле желтеющей ржи на том берегу, на светло-красный утренний свет лучей...
Больше лиловатогоТемно-серый
Нехлюдов слушал и почти не понимал того, что говорил старый благообразный человек, потому что всё внимание его было поглощено большой темно-серой многоногой вошью, которая ползла между волос по щеке благообразного каменщика.
Больше темно-серогоГорбунчик, Журжинька, Зефироты и Пупок – как Толстой обращается к людям
Янтарный
Мочежинки, прежде серебрившиеся росой, теперь золотились. Ржавчина была вся янтарная. Синева трав перешла в желтоватую зелень.
Больше янтарногозажор
На четыре тысячи квадратных верст нашего уезда, с нашими зажорами, метелями, рабочею порой, я не вижу возможности давать повсеместно врачебную помощь.
Что это?
30 сентября (12 октября) 1862 года
34 года
Мне грустно было, что у нас всё, как у других. Сказал ей, она оскорбила меня в моем чувстве к ней, я заплакал.
Читать дальшеКирпично-красный
Ячевский был 65-летний широколобый, широкоплечий, широкогрудый старик, с длинными белыми усами на кирпично-красном лице, патриот времен второго раздела Польши.
Больше кирпично-красного
