Все материалы
То, что срок нашей земной жизни не в нашей власти и всякую секунду может быть оборван, всегда забывается нами.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
Здоровье лучше. Писать ничего не хочется.
А на что вам книг — у вас горы и виноград и горы.
Разве может кто-нибудь в мире, самый праздный даже человек, в самой несложной жизни сделать все дела, которые ему нужно сделать.
Я перебесился и постарел.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
Не верьте только себе в том, что в сближении с женщинами есть что-то особенно хорошее, смягчающее. Всё это обман похоти.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Книг слишком много, и теперь какие бы книги ни написали, мир пойдет всё так же. Если бы Христос пришел и отдал в печать Евангелия, дамы постарались бы получить его автографы и больше ничего. Нам надо перестать писать, читать, говорить, надо делать.
Живу почти один, а народу бездна — гости за гостями. Работаю немного. — Коля ваш в степи. А вы как? Не уехали ли тоже? Пишите обо всем.
Жив.
Ничего не пишу, занимаюсь Конфуцием, и очень хорошо. Черпаю духовную силу.
Все дни живу бесцветно, но прозрачно, всех люблю естественно, без усилия.
Недавно я прочел в одной английской газете очень верное рассуждение об историческом ходе лечений.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Ваша догадка неверна: не ближайшее окружающее ввело меня в соблазн желания смерти, а общее безумие и самогубительство жизни
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Посылаю вам молитву, которую люблю повторять, когда свертываешься и чтобы не свертываться.
