И570 Вронской Удашев, встав, отыскивал глазами столик.

Кити571 улыбаясь встала572 и принесла от окна столик. за столиком и проходя взглянула на раздраженное лицо Левина и опять встретилась с ним глазами.

Только что хотели устроиваться около столика, как573 волоча ноги, вошел старый князь. Молодые люди встали, здороваясь с ним.

— А! — сказал он, увидав Левина, — рад вас видеть! — и он обнял его. — Как дела, на долго ли?

Здравствуйте, Граф, — сказал он холодно и сел в кресло.574 «A! нынче два тютька», сказал он сам себе, так неуважительно называя про себя молодых людей. И бегло вопросительно взглянув на Кити, обратился к Левину, спрашивая его о хозяйстве.

Какъ только отецъ вошелъ, Кити покраснѣла; она одна знала, какъ отецъ ревниво относился къ ея искателямъ575 называя их тютьками и перепелами, и как он под своим важным и глуповатым даже видом был проницателен и насквозь все видел то, что его интересовало. Кити взглядывала на Левина. Она понимала576 его спокойный вид, его шутки с Нордстон, его любезность с Вронским. все, что онъ перечувствовалъ въ этотъ вечеръ. Она понимала, какъ тяжело, неловко ему теперь съ ея отцомъ. И ей всей душой было жалко его. И вмѣстѣ съ тѣмъ ей пріятно было жалѣть его въ несчастьи, которое сдѣлала она.

— Так-то, так-то, мой милейший Константин Дмитрич, обмолотили, продали хлеба, да и в Москву, — говорил старый Князь.

— Князь, отпустите нам Константина Дмитрича, — сказала графиня Нордстон. — Мы хотим опыт сделать.

— Отчего же? вы думаете, что духи не знают математики? — сказала Графиня Нордстон, — наверное лучше вас знают.

— Да, это вопрос, — смеясь сказал Вронской.

— Это прекрасно, — сказала Кити Левину, — задайте Мари математический вопрос, и она привезет нам ответ.

— Какой опыт, столы вертеть? И, извините меня, дамы и господа, но, по моему, в колечко веселее играть, по крайней мере есть смысл.

577 Вронской Удашев посмотрел с удивленьем на князя своими открытыми глазами и, чуть улыбнувшись, тотчас же заговорил с Графиней Нордстон о предстоящем на будущей неделе большом бале.

— Я надеюсь, что вы будете? — обратился он к Кити.

Отпущенный старым Князем, Левин незаметно вышел, и последнее впечатление, вынесенное им из этого вечера, было улыбающееся счастливое лицо Кити, отвечавшей578 Вронскому Удашеву на его вопрос о бале.