Была уже ночь. Полный месяц светил на белые горы и на камни дороги и на бегущий ручей. Был паводок, и ручей страшно шумел.

171 Марья Дмитриевна варила лычу Иван Матвеич172 собирался в поход встречал батальон Куринцев и у них шла попойка. Слышны были тулумбасы и крики «ура». Иван Матвеевич обещал не пить много и вернуться к двенадцати.

Но Марья Дмитриевна все-таки беспокоилась отсутствием мужа. Она кликнула Жучку *** и пошла173 одна по улице. Вдруг174 на самом повороте. из-за угла выехали верховые. «Опять кто-то с конвоем, как его нет, так сейчас и приезжают», подумала Марья Дмитриевна175 вышла и посторонилась. Ночь была так светла, что читать можно было. Марья Дмитриевна вглядывалась в того, кто ехал впереди, очевидно, тот, кого конвоировали, но не могла узнать. Месяц ударял ехавшим в спину. Марья же Дмитриевна была освещена спереди.

— Марья Дмитриевна, вы? — сказал знакомый голос. — Не спите еще?

— Нет, как видите.176 Вы что?

— Где Иван Матвеич?

— Дома нет.

— Что же, всё боится, что пришлют ему опять Хаджи-Мурата?177 — Боится, да что же

— Как же не бояться. Ведь ответственность.

— Ну, я к вам с хорошими вестями.

Это был Каменев, знакомый товарищ Ивана Матвеевича, служивший при штабе.178 Где Иван Матвеевич?

— Что же,179 переводят поход в Темир-Хан-Шуру?

— Нет,180 *** лучше не переводят, но лучше.

— Ну, что же, переводят в Темир-Хан-Шуру?

— Ну, вот чего захотели.