Все материалы
В Москве тяжело от множества людей.
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
Я перебесился и постарел.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Помогай тебе бог в душе твоей с покорностью и любовью к любящим и ненавидящим нести посланный тебе крест.
Много думал, но ничего не делал.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
Маша замужем, и мне жалко, жалко. Не такая она, чтобы этим удовлетвориться.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Мне хочется знать про твое здоровье — не разделяю физическое и духовное, хотя и считаю, что основой физического духовное.
Не согласен только с вашим выражением о том, что мы работаем для того,чтобы осчастливить людей. Работа должна быть только в том, чтобы увеличивать любовь к богу
Вы говорите: как идти, куда? Вопрос этот может быть только тогда, когда думаешь, что знаешь, куда надо идти. А думать этого не надо.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Я ошибся что ли и написал лишний день. Это был 3-й, теперь 4-е.
Посылаю вам молитву, которую люблю повторять, когда свертываешься и чтобы не свертываться.
