Все материалы
Не верьте только себе в том, что в сближении с женщинами есть что-то особенно хорошее, смягчающее. Всё это обман похоти.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
Устал я очень, милые друзья, и потому не осуждайте письмо.
Недавно я прочел в одной английской газете очень верное рассуждение об историческом ходе лечений.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Мне хочется знать про твое здоровье — не разделяю физическое и духовное, хотя и считаю, что основой физического духовное.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Очень благодарен Вам за Ваше любезное предоставление нам возможности пользоваться Вашим Mignon
Письмо ваше тронуло мое сердце. Оно дышит любовью. А в этом всё, и живу я только этим одним желанием: увеличивать и взращать в себе любовь к богу и ближнему
Других же людей не судить, а стараться любить тем больше, чем больше они заблуждаются и потому несчастны.
Чтение газет и романов есть нечто вроде табаку – средство забвения.
Знать, что было и будет, и даже то, что есть, мы не можем, но знать, что мы должны делать, это мы не только можем, но всегда знаем, и это одно нам нужно.
Слишком уж он затянулся в привычке одурения себя: табак, вино, песни и вероятно женщины. С людьми в таком положении нельзя говорить — их надо лечить
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Маша замужем, и мне жалко, жалко. Не такая она, чтобы этим удовлетвориться.
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
А я так на днях был в Туле и видел всё, что давно не видал: войска, лавки, полицию и т. п., и захотел было осердиться на всё это, как бывало, да потом опомнился
Много думал, но ничего не делал.
