Все материалы
Разве может кто-нибудь в мире, самый праздный даже человек, в самой несложной жизни сделать все дела, которые ему нужно сделать.
Я, к моему удивлению и глубокому огорчению, убедился в том, что некоторые из моих семейных не намерены, как они сами открыто это заявляли, исполнить мое желание
Слишком уж он затянулся в привычке одурения себя: табак, вино, песни и вероятно женщины. С людьми в таком положении нельзя говорить — их надо лечить
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Уже 18-ть лет тому назад я по отношению к собственности поставил себя в такое положение, как будто я умер.
Мне хочется знать про твое здоровье — не разделяю физическое и духовное, хотя и считаю, что основой физического духовное.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
Очень, очень благодарю вас за вашу любовь ко мне и отвечаю тем же. Привет всем вашим нашим.
Жив.
Других же людей не судить, а стараться любить тем больше, чем больше они заблуждаются и потому несчастны.
Читал дрянь
Ваша догадка неверна: не ближайшее окружающее ввело меня в соблазн желания смерти, а общее безумие и самогубительство жизни
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
Странное и смешное дело, о котором я вам пишу... Попутала меня нелегкая поехать в Baden, а в Бадене рулетка, и я проиграл всё до копейки.
Контраст между роскошью роскошествующих и нищетой бедствующих всё увеличивается, и так продолжаться не может.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Милостивый Государь!_x000D_ Моя просьба будет стоить вам так мало труда, что, я уверен, вы не откажетесь исполнить ее.
Встал очень рано.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
