Все материалы
Маша замужем, и мне жалко, жалко. Не такая она, чтобы этим удовлетвориться.
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Простите, что говорю вам такие пошлости
желание славы есть последняя одежда, которую снимает о себя человек. Я чувствую постоянно всю силу этого соблазна. И постоянно борюсь с ним.
Если бы Таня спросила меня, выходить ли ей замуж, я сказал бы: да. А М спросила бы, я сказал бы — лучше нет, если она сама не чувствует в этом необходимости.
Я перебесился и постарел.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
Если можете выдержать предлагаемый вам экзамен, подходите к столу и берите билет, если же чувствуете, что не овладели предметом, то лучше и не приступать.
Милостивый Государь!_x000D_ Моя просьба будет стоить вам так мало труда, что, я уверен, вы не откажетесь исполнить ее.
Здоровье лучше. Писать ничего не хочется.
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
Спиритизм не есть учение, а грубый обман и потому не может быть сравниваем ни с каким настоящим разумным, религиозным учением.
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Мне жить довольно хорошо, потому что я от жизни, вероятно, также и ты, ничего не жду.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Не верьте только себе в том, что в сближении с женщинами есть что-то особенно хорошее, смягчающее. Всё это обман похоти.
Письма ваши производят на меня очень тяжелое впечатление, так как я вижу в них недоброе чувство ко мне...
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
