[ПЕРВАЯ РЕДАКЦИЯ СТАТЬИ «БРОДЯЧИЕ ЛЮДИ».]

№ 1.

Въ наше время у насъ по деревнямъ завелось нѣчто совершенно новое, не виданное и неслыханное прежде и не только тяжело мучительное, отравлящее отравляющее жизнь всего населения, но угрожающее сделать жизнь совершенно невозможною. Это нечто есть нищенство, разросшееся и разростающееся в какой то такой ужасной прогрессии, при которой жизнь населения становится все тяжелее и тяжелее и скоро станет совершенно невозможной. Каждый день в нашу деревню из... дворов142 приходят на ночле ночлег разводят на ночлег от... до...143 Зач., восстановлено и снова зач.: человек теперь зимой, холодных, голодных оборванных людей. О том, каковы эти люди по своему внешнему виду,144 трудн трудно не145 во возможно может представи представить себе ни один городской житель, не видавший таких людей. На днях приходил к нам такой несчастный. Он почти раздет ― на нем остатки разваливающейся и обуви и одежды, лицо его худое, одутловатое, все в гнойных струпьях, в таком же положении и все его тело. И такой человек и более или менее подобные ему приходят в деревню, и десятский отводит их не в наш дом, где десятки чистых комнат, не в дом священника, дьякона, торговца, даже146 не учителя, а в очередной дом147 к|оторый] на очереди к хозяину, у которого одна горница, где вся семья, жена, снох снохи , девушки, ребята, и надо не только дать место для ночлега этому вонючему, обсыпанному, как струпами и болячк болячками человеку, но нельзя и не посадить его за ужин, когда хозяева сами сядут. И это через день, два, и во всех дворах и по всей России. Мало того: это ночные постояльцы, но середи дня зайдут не два, не три таких148 человека] просителя: настоящие нищие с сумами и прохожие, не два, не три, а 10 и больше, и всякому баба, которая знает, что до новины далеко не хватит хватит хлеба, отрежет ломоть от иногда последней ковриги.

У нас есть Работные дома, есть Воспит Воспитательные дома, есть Приказ Приказы Общ Общественного призрения, есть еще благотворительные учреждения по городам. И все эти учреждения очень хорошия, и места при них хорошия, и высоко ценятся занимающими и желающими занять их, и самые учреждения чистые здания с элект электрическими освѣщеніям освещениями ,149 Зачеркнуто: пар паром парк паркетными полами, чистой прислугой, и призрѣваю призреваются там тысячи всякого рода людей женщин, детей. Но ведь все это какая-нибудь сотая доля того огромного, едва ли не милионного населения (цыфра эта неизвестна, но должна быть огромна), которая теперь, нищенствуя, бродит по России и призревается и кормится крестьянским народом. Что бы было, невольно приходит в голову, если бы не было этого крестьянского народа и не было бы в нем того чувства христ христианского милосердия, которое есть в нем и которое не позволяет ему не только не прогнать этого вшивого, паршивого, воню вонючего , но не позволяет ему не посадить его за ужин, не отрезать ему ломоть тяжелым трудом добытого и самому недостающего хлеба.

Ведь представить себе только, что150 не было бы, если бы не было этого народа и не было бы в нем того чувства,151 мило милосердия которое так сильно живет в152 народе нем, ведь куда нибудь должны бы были деться эти сотни тысяч, если не милионы и несчастных и развращенных, но все таки также несчастных проходимцев.

Да, не правительство и153 общес общества благотворительные общества ограждают нас,154 дос достаточных людей достаточных классов, от напора на нас дошедшей до последней степени нищеты и отчаяния голытьбы, а эта невидная основная сила жизни русского народа ― крестьянство.

Не будь их, уже давно, несмотря ни на какую полицию (ее же так мало и не может быть много в деревнях), разнесли бы все155 зажиточ зажиточные дома зажиточных семей, а там, где не разнесли бы их, убивали бы от отчаяния и тех, кто не помогает им, или самих себя,156 Написано: себе вешались бы, резали бы других и резали157 В конце слова зач.: сь бы сами себя, потому что им больше делать нечего. И в самом деле огромному большинству этих людей больше делать нечего. Сами ли они виноваты, пьяницы ли они и стали ли пьяницами от158 ско скорей невоздержания или от отчаяния, они таковы, каковы есть, и им больше нечего делать, как только просить или грабить. Хорошо, что они до сих пор только просят, но не грабят они, а просят они, а не грабят только потому, что у них есть еще выход в помощи не от богачей — богачи обезпечены — а от самых бедных, иногда более бедных, чем просители, людей народа. Надо видеть этих людей, хорошенько распросить, рассмотреть их, чтобы понять ту степень лишения и страданий, до которых дошли или доведены эти люди. Вот один еще совсем молодой малый, — 5 гр градусов мороза — на нем пиджак весь в дырах,159 из рукава торчит руба рубаха рубахи нет, сквозь дыры видно тело, такие же и штаны, на ногах что то похожее на ботинки — одна вся распорана, он бледен и дрожит. Вот другой старик в мужицком дырявом кафтане,160 тор торчит в лаптях,161 3ач.: но в фу фуражке торчит162 гря грязная серая от грязи рубаха и в рукавах, и на заднице из под163 шт штанов прорванных штанов. Ему нет 40. У него одышка и лицо человека пьющего. Спросишь: кто, откуда? Всегда один ответ:164 Всегда один ответ зач. и восстановлено. Нет работы, везде прикрывают, или идем поискать работы в Москву или из Москвы в Киев. Или были высланы административно,165 или и всегда одно: нет и нет работы. Иногда видишь, что неправда, иногда, напротив, очевидно говорит правду и сейчас бы рад в какую бы то ни было работу. Бывают и166 дети калеки без руки или ноги, или совсем больные, бывают, хотя и редко, и дети, и женщины. Боюсь согрешить, но большое большинство люди пьющие и не ужившиеся в своем месте, но среди них много и много истинно167 нужда нуждающихся несчастных, да и те, про которых так168 естественно хочется сказать, что сами виноваты, не менее, если не более, несчастны. Стоя на той степени достатка Только перестань с постоянным усилием нести тяжелую трудовую жизнь большинства крестьян и в особенности рабочих, и сейчас сбился с пути. А сбился раз и169 пошо пошел пропал.

На днях170 выхожу, как обыкновенно, на утреннюю прогулку только проснулся, И Илья В Васильевич говорит мне: два прохожих. Возьмите на столе. И Илья В Васильевич 171 уходить берет и подает, как заведено, по 5 копеек. Проходит около часа, я выхожу на улицу. Ужасно оборванный, в совершенно развалившейся обуви маленький человечек с нездоровым лицом, подпухшими главами начинает кланяться и подает свидетельство.

— Вам подали.

— Подали. Ради Бога, ваше сиятельство172 взг взгляните извольте видеть, ваше сиятельство, что мне делать, куда мне деться.

Я говорю, что подаю всем одинаково, больше не могу. Он продолжает умолять, угрожает, что наложить на себя руки, становится на колени и опять повторяет одно и тоже.

Я даю ему еще173 н несколько 20 копеек, и ОН уходит. И таких, т. -е. таких особенно неотвязных, каждый день 5—6 человек таких много.174 прихо приходит

Но сколько между всеми ними прекрасных, истинно прекрасных людей по своим нравственным качествам.

Просит, как обыкновенно, высокий, красивый человек в одном,175 про прорванном хотя и не очень, но прорванном коротком пиджак и176 шля шляпе картузе, сапоги уже плохи, не держатся, умное, хорошее лицо. Я подаю, он благодарить. Я спрашиваю, пьет ли? говорить, что пил, но не пьяница. Грамотен ли? Как же, улыбаясь говорить, читал ваши книги, называет. Спрашиваю, кто он, откуда.177 Он говорить, что Рассказывает, очевидно, правдиво свою историю, жиль в Петербурге, было хорошее место конторщика, 30 рублей. Сам крестьянин нашего уезда.178 Контора лопну лопнула Его домашние вместе с другими деревенскими от малоземелья задумали переселиться в Сибирь в Томскую губернию. Написали ему, спрашивая согласия продать его часть земли на старом месте, он согласился.179 они Домашние уехали, но оказалось, что земля им попала дурная, они прожились там и вернулись домой, и живут теперь на квартирах, кормясь работой. Он посылал им, но случилось, что торговая кампания, в которой служил, раззорилась. Искал места, не нашел.