Хозяин сакли хмурый чеченец с длинным носом и нависшими бровями, мягко ступая в разбитых чувяках, только что вошел в скрыпнувшую дверку. Хаджи-Мурат, услыхав этот скрып створчатой дверки, вскочил и, прямо сев, взялся за пистолет. Аслан-Бек не тронулся и продолжал всхрапывать.

— Не хабар? Что нового? — спросил Хаджи-Мурат, узнав хозяина. — Вернулся? — спросил Хаджи-Мурат, как будто никогда не спавши. Он спрашивал про посланного им того самого чеченца, брата хозяина, которого солдаты встретили в секрете.

— Нет еще, — отвечал хозяин. — Только хорошо ли ждать здесь? — и хозяин рассказал Хаджи-Мурату, что в ауле узнали и хотят захватить Хаджи-Мурата на выезде.

Убегая от Шамиля, Хаджи-Мурат доехал до ближайшего к русским аула, в котором у него был кунак Саффедин, дядя той второй жены чеченки, которую пять лет тому назад взял из Чечни Хаджи-Мурат и которая теперь оставалась в горах во власти Шамиля.

Хаджи-Мурат не решался въехать со всеми пятью своими нукерами в аул и, оставив своих четверых спутников в лесу в ущельи, в сумерках во время третьего намаза, въехал только с одним Аслан-Беком в аул, к сакле Саффедина. Саффедин512 прибежал с горы от мечети и, почтительно держа стремя, принял знаменитого наиба. Но Хаджи-Мурат видел, что предписания Шамиля уже дошли до этого аула и что Саффедину трудно соблюсти обязанности гостеприимства и требования Имама. Саффедин принял лошадей, накормил. принял его, уложил спать гостей, убрал лошадей и послал своего брата к русским,513 и употребил все меры стараясь сделать всё это тихо и незаметно.

Но женщины с крыши видели, как два всадника подъехали к сакле Саффедина, и через два часа весь аул знал и уже догадывался про то, кто были эти гости. Саффедин сейчас узнал от жены, которой это сказала прибегавшая к ней соседка, что старики решили выслать караулы вокруг аула и не выпустить приезжих, а доставить их Шамилю. По десяти ребят с ружьями были высланы к обоим выездам. За этим пришел Саффедин. Он говорил, что нужно пользоваться временем и выезжать, пока не рассвело.

— Лошади? — спросил Хаджи-Мурат.

— Оседланы.

Хаджи-Мурат вскочил, прихрамывая мягкими шагами подошел к Аслан-Беку,514 тронул мягко толкнул его515 за руку, лежавшую на груди. ногой под спину.

— Вставай! Ехать, — и привычшми движениями в привычные места засунул пистолеты, надел шашку, ружье, бурку и вышел на двор.516 Над горой вышел месяц.

Гнедой мерин его, накормленный, но не поенный, приветственно заржал. Лошадей вывели на улицу. На стук копыт по камням улицы чья-то голова высунулась из двери соседней сакли. Пробежал какой-то человек в гору, к мечети.

Было517 не совсем темно518 от месяца, стоявшего над самой горой. , но совершенно ясно и, казалось, светили звезды. Горы казались черными. Прихватив ружье, Хаджи-Мурат вложил изувеченную, короткую, но сильную ногу в узкое стремя и, беззвучно, незаметно перекинув мускулистое тело, неслышно сел на высокую подушку седла.

— Бог да воздаст тебе, — сказал он хозяину, державшему лошадь. — Когда придет брат, пришли его в лес, — прибавил он, вдевая другую привычную ногу в стремя, и519 тронул добрую лошадь, как будто часть его, тихими шагами понесла его под гору аула.520 Саффедин Аслан-Бек ехал за ним. Хозяин в шубе, быстро размахивая руками, почти бежал за ними, перебегая то на одну, то на другую сторону узкой улицы. У выезда через каменную дорогу показалась движущаяся тень, потом другая.

— Кто едет? — крикнул голос.

Но не успел он выговорить этого, как Хаджи-Мурат пригнулся,521 тронул лошадь сама рванулась сначала рысью, а потом вскачь по направлению к сторожам.522 и выхватив пистолет Хаджи-Мурат выстрелил из пистолета и, выхватив шашку, погнался за523 ними одним бегущим под гору.524 люди Бегущий соскочил под кручь и525 оттуда треснули в это время щелкнули два выстрела и просвистели две пули. Выстрел Хаджи-Мурата попал в спину молодому чеченцу.