Во всей комнате и особенно около самого старика воздух был пропитан странным, не неприятным смешанным запахом чихиря, водки, запекшейся крови и пороху.

— А а а! закричал старик во весь рот. Сосед Марка пришел. Что к дяде пришел? Аль на кордон?

Ястреб встрепыхнулся от крика хозяина и хлопал крыльями, рвясь на своей привязи. —

— Иду, дядя! иду! отвечал молодой казак, взяв в руки винтовку и с видом знатока осматривая ее. А ты куда идешь нынче?

— Да что, с барином обещался, сказал старик, скинув ноги с печки и начиная одеваться.

5) Гуляй, Машинька, мой свет, тебя краше девки нет, вдруг затянул во все горло старик и, встряхнувшись и блестя маленькими глазками, бойко и легко стал подпрыгивать босыми ногами по трясущемуся полу комнаты. Кирка весело засмеялся.

— Пойдем, дядя, я тебе поставлю осьмуху, сказал он, да и сказать тебе слово нужно.

— Карга! отвечал Ерошка и не переставая заливаться петь песню и босыми ногами ходить по комнате, достал из сундучка новые чамбары и бешмет, надел их, затянул ремнем свой мощный стан, полил воды из черепка на руки, отер их о старые чамбары, кусочком гребешка расправил бороду, посадил курочку в мешок, ястребу кинул кусок мяса и, приперев дверь задвижкой, бодрыми шагами вышел с Киркой на улицу. Три его собаки, радостно махая хвостами, ждали его у порога, но заметив, что он без ружья, не пошли за ним, только глазами провожая хозяина и изредка искательно помахивая кончиками хвостов. Дядя Ерошка шел бодро, той особенной, свойственной только людям, носящим на себе оружие, молодецкой походкой, широко и кругло размахивая руками и гордо поглядывая направо и налево, изредка подергиваясь плечом и шеей.

Молодой казак видимо находился под влиянием старика и старался подражать ему даже в приемах и походке, хотя ему еще далеко было до этой самоуверенности, спокойствия и некоторого щегольского удальства, которое выражалось в каждом движении старика.

Ерошка здоровался со всеми старыми казаками, казачками, а особенно с молодыми девками и бабами и каждому умел сказать какую нибудь шуточку. Ежели иногда он и ничего не говорил, то подмигивал и делал такой жест и испускал такой звук мычанья, что девки хохотали и кричали: ну тебя, старый чорт! Молодой казак одобрительно посмеивался. Хотя все отвечали на поклоны старика и как будто радостно смотрели на него, ему оказывали мало уваженья и несколько мальчишек на площади стали дразнить его и кричать: дядя Ерошка, сучку поцеловал, сучку поцеловал!

Проходя по площади, они остановились у хоровода, в котором ходила Марьяна. Ерошка послушал песню и недовольно покачал головой. —

— Экой народ стал, все песни старые переломали. Что поют, Бог их знает. — Девки! закричал он. Полюби меня какая из вас, будешь счастлива.

— Чтож, женишься, дядя? сказала Марьяна, подходя к нему.

— Женюсь, мамочка, женюсь, только чихирю мне давай, а уж я тебе волю предоставлю с кем хочешь, хоть вот с соседом гуляй. — Хочешь что ли?

Старик толкнул молодого казака на Марьянку и расхохотался.