Я сказал ей, что Л. Н. раньше был гораздо лучше, чем за последнее время.

— Нет, у него была очень увеличена печень, когда он от Черткова приехал.

Короленко стал говорить Л. Н. о статье в «Русском Слове» — «Пытки в испанских монастырях». Л. Н. сказал:

— Мне кто‑то говорил про это.

Я сказал Л. H., что это я ему вчера рассказывал. Короленко сказал, что пытки очень широко применяются теперь в России, и рассказал несколько примеров; а потом рассказывал о деле Мултанских вотяков, обвинявшихся в принесении человеческой жертвы, в котором он выступал (в 1896 г.) в качестве защитника. Рассказ его был очень интересен. Он рассказывает просто, без длиннот, но часто со штрихами и подробностями настоящего художника.

Л. Н. сказал ему:

— Здесь живет мой друг Чертков. Он очень хотел бы вас видеть.

— Я рад бы был, но завтра должен уехать, так как болезнь меня задержала, а теперь приближается время выхода журнала.

Я сказал ему, что это очень близко, и вся поездка займет часа полтора. Решили, что Александра Львовна завтра до завтрака свезет его в Телятенки.

Заговорили о современной литературе. Короленко рассказывал Л. Н. об альманахах, в которые перекочевала теперь наиболее модная художественная литература. Л. Н. указал ему на рассказы Милля, сказав, что некоторые из них хороши, а один очень хорош. Короленко записал их.

Л. Н. спросил:

— Есть ли теперь такие писатели, как были, когда я был молодой, как Диккенс, Теккерей, Виктор Гюго? Александр Борисович, есть такие?

— Нет, Л. H., я таких не знаю.

— Я все боюсь, что я стар стал, не слежу и не вижу.

Короленко сказал: