Все материалы
Перечел ваше письмо, отложенное у меня для ответа. Очень сожалею, что не могу дать вам определенного ответа на ваш вопрос: крестить или не крестить.
Я ошибся что ли и написал лишний день. Это был 3-й, теперь 4-е.
Всё слабость и уныние.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
Очень, очень благодарю вас за вашу любовь ко мне и отвечаю тем же. Привет всем вашим нашим.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Мне хочется знать про твое здоровье — не разделяю физическое и духовное, хотя и считаю, что основой физического духовное.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Мне жить довольно хорошо, потому что я от жизни, вероятно, также и ты, ничего не жду.
Ваша догадка неверна: не ближайшее окружающее ввело меня в соблазн желания смерти, а общее безумие и самогубительство жизни
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Встал в 11. Хотел писать, не шло.
Читал дрянь
Уже 18-ть лет тому назад я по отношению к собственности поставил себя в такое положение, как будто я умер.
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Слишком уж он затянулся в привычке одурения себя: табак, вино, песни и вероятно женщины. С людьми в таком положении нельзя говорить — их надо лечить
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
