Все материалы
У Фета вечер очень приятно.
Здоровье лучше. Писать ничего не хочется.
То, что срок нашей земной жизни не в нашей власти и всякую секунду может быть оборван, всегда забывается нами.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Ничего не делал из назначенного
Других же людей не судить, а стараться любить тем больше, чем больше они заблуждаются и потому несчастны.
Если бы Таня спросила меня, выходить ли ей замуж, я сказал бы: да. А М спросила бы, я сказал бы — лучше нет, если она сама не чувствует в этом необходимости.
Жив.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
Уже 18-ть лет тому назад я по отношению к собственности поставил себя в такое положение, как будто я умер.
Чувствую неповоротливость старости
Эстетика есть выражение этики, т. е. по-русски: искусство выражает те чувства, которые испытывает художник. Если чувства хорошие, высокие, то и искусство будет хорошее, высокое и наоборот.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Всё слабость и уныние.
Я здоров, как можно быть здоровым скверно прожившему жизнь старику
Наша жизнь между двумя вечностями ни более, ни менее велика, и последствия ее как для того, кто умирает, так и для тех, кто остается, — одни и те же.
Вот правило, которому для счастья жизни должно следовать: избегать всего, что расстраивает.
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
