Все материалы
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
Вы, пожалуйста, после неприятного впечатления, которое произведет на вас это письмо, подумайте, что я на траве и сплю, и не выводите никаких обо мне заключений.
Жив.
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
Посылаю вам молитву, которую люблю повторять, когда свертываешься и чтобы не свертываться.
Я сужу по себе, мне грустно без тебя, и потому кажется, что и всем тоже. Да оно так и есть.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
Чувствую неповоротливость старости
Письмо ваше тронуло мое сердце. Оно дышит любовью. А в этом всё, и живу я только этим одним желанием: увеличивать и взращать в себе любовь к богу и ближнему
Живу совершенно беспечно, не принуждая и не останавливая себя ни в чем: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
Получил я от брата Николая Записки Охотничьи его ― листа 3 печатных. На днях покажу Тургеневу, но по моему прелестно.
Не усиливайте своей привязанности друг к другу, но всеми силами усиливайте осторожность в отношениях, чуткость, чтоб не было столкновений.
Встал поздно, целый день ничего не делал
Недавно я прочел в одной английской газете очень верное рассуждение об историческом ходе лечений.
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
Помогите в следующем. Малого судили, приговорили к смертной казни... Нельзя ли что-нибудь сделать для облегчения его судьбы? Очень уже жалки его родители
Мне жить довольно хорошо, потому что я от жизни, вероятно, также и ты, ничего не жду.
Я ошибся что ли и написал лишний день. Это был 3-й, теперь 4-е.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
