Все материалы
Встал очень рано.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Арест его есть очень печальное для него и его друзей, особенно для меня, печальное недоразумение
После ужина болтал с Епишкой до петухов.
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Недавно я прочел в одной английской газете очень верное рассуждение об историческом ходе лечений.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
Если можете выдержать предлагаемый вам экзамен, подходите к столу и берите билет, если же чувствуете, что не овладели предметом, то лучше и не приступать.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Весь наш разговор свелся к тому, что, по моему мнению, революционная деятельность безнравственна
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Я ошибся что ли и написал лишний день. Это был 3-й, теперь 4-е.
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Советую вам думать не о театре, а о том, как бы прожить хорошо, нравственно свою жизнь.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
Других же людей не судить, а стараться любить тем больше, чем больше они заблуждаются и потому несчастны.
Книг слишком много, и теперь какие бы книги ни написали, мир пойдет всё так же. Если бы Христос пришел и отдал в печать Евангелия, дамы постарались бы получить его автографы и больше ничего. Нам надо перестать писать, читать, говорить, надо делать.
