Все материалы
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Всё слабость и уныние.
Книг слишком много, и теперь какие бы книги ни написали, мир пойдет всё так же. Если бы Христос пришел и отдал в печать Евангелия, дамы постарались бы получить его автографы и больше ничего. Нам надо перестать писать, читать, говорить, надо делать.
Очень, очень благодарю вас за вашу любовь ко мне и отвечаю тем же. Привет всем вашим нашим.
Очень суеты много.
Бегаю на коньках.
Надо твердо поставить всю жизнь на это: искать, желать, делать одно — доброе людям — любить и увеличивать в них любовь, уменьшать в них нелюбовь.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Ничего не пишу, занимаюсь Конфуцием, и очень хорошо. Черпаю духовную силу.
В Москве тяжело от множества людей.
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
Вот уже именно cercle vicieux; как только не в духе, так не любишь людей, а чем больше позволяешь себе не любить, тем больше и больше становишься не в духе.
Встал рано, поспешно прошелся и сел писать.
Я очень опустился.
Я распустился страшно во всех отношениях.
Простите, что говорю вам такие пошлости
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Перечел ваше письмо, отложенное у меня для ответа. Очень сожалею, что не могу дать вам определенного ответа на ваш вопрос: крестить или не крестить.
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Если бы Таня спросила меня, выходить ли ей замуж, я сказал бы: да. А М спросила бы, я сказал бы — лучше нет, если она сама не чувствует в этом необходимости.
Не знаю, что: учение или драму?