Все материалы
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
Наша жизнь между двумя вечностями ни более, ни менее велика, и последствия ее как для того, кто умирает, так и для тех, кто остается, — одни и те же.
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
Простите, что я вам в предшествующих письмах писал как бы укоризны и обличения. Я никакого не имею права на это, права в своей совести. Это я от нездоровья.
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Милостивый Государь!_x000D_ Моя просьба будет стоить вам так мало труда, что, я уверен, вы не откажетесь исполнить ее.
Я берегу чувство, как сокровище, потому что оно одно в состоянии прочно соединить нас во всех взглядах на жизнь; а без этого нет любви.
То, что срок нашей земной жизни не в нашей власти и всякую секунду может быть оборван, всегда забывается нами.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Не усиливайте своей привязанности друг к другу, но всеми силами усиливайте осторожность в отношениях, чуткость, чтоб не было столкновений.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Мне ужасно совестно и досадно, что я затерял две ваши рукописи. Пожалуйста простите меня.
Все дни живу бесцветно, но прозрачно, всех люблю естественно, без усилия.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
А я так на днях был в Туле и видел всё, что давно не видал: войска, лавки, полицию и т. п., и захотел было осердиться на всё это, как бывало, да потом опомнился
Советую вам думать не о театре, а о том, как бы прожить хорошо, нравственно свою жизнь.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
