Все материалы
Живу совершенно беспечно, не принуждая и не останавливая себя ни в чем: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Жив.
Контраст между роскошью роскошествующих и нищетой бедствующих всё увеличивается, и так продолжаться не может.
Знать, что было и будет, и даже то, что есть, мы не можем, но знать, что мы должны делать, это мы не только можем, но всегда знаем, и это одно нам нужно.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Получил я от брата Николая Записки Охотничьи его ― листа 3 печатных. На днях покажу Тургеневу, но по моему прелестно.
Советую вам думать не о театре, а о том, как бы прожить хорошо, нравственно свою жизнь.
Ничего не работается. Живу радостно.
Я перебесился и постарел.
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Мне ужасно совестно и досадно, что я затерял две ваши рукописи. Пожалуйста простите меня.
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
То, что срок нашей земной жизни не в нашей власти и всякую секунду может быть оборван, всегда забывается нами.
Ежели можно раньше приехать, то приеду, потому что только с тобой, детьми я дома и человек
желание славы есть последняя одежда, которую снимает о себя человек. Я чувствую постоянно всю силу этого соблазна. И постоянно борюсь с ним.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
