Все материалы
У Фета вечер очень приятно.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Очень благодарен Вам за Ваше любезное предоставление нам возможности пользоваться Вашим Mignon
Я здоров, как можно быть здоровым скверно прожившему жизнь старику
Лизавета очень хороша. Глаза.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Как вы счастливы, что в свои молодые годы, имея ... перед собой длинную жизнь, сознали то, что я только в самое последнее время сознал всем существом своим.
Я перебесился и постарел.
Простите, что я вам в предшествующих письмах писал как бы укоризны и обличения. Я никакого не имею права на это, права в своей совести. Это я от нездоровья.
Разве может кто-нибудь в мире, самый праздный даже человек, в самой несложной жизни сделать все дела, которые ему нужно сделать.
После ужина болтал с Епишкой до петухов.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
А на что вам книг — у вас горы и виноград и горы.
Вот правило, которому для счастья жизни должно следовать: избегать всего, что расстраивает.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Пожалуйста, никому не показывайте это письмо и разорвите.
Надо твердо поставить всю жизнь на это: искать, желать, делать одно — доброе людям — любить и увеличивать в них любовь, уменьшать в них нелюбовь.
Ничего не пишу, занимаюсь Конфуцием, и очень хорошо. Черпаю духовную силу.
Наша жизнь между двумя вечностями ни более, ни менее велика, и последствия ее как для того, кто умирает, так и для тех, кто остается, — одни и те же.
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
