К. М. Нет, позвольте, позвольте, вы чем это можете доказать?

Ст. A тем, — что̀ вы тут делаете, в этой помойной яме, где ни одной светлой личности, ни одной живой души? Положим, я, бедняк, из за куска хлеба менторствую с откормленным поганым барченком, которого пришибить бы надо, а у вас есть средства. Для чего ж вы, с вашим развитием, остаетесь здесь? чтож, вы на свадьбе плясать будете? Нет-с, я не так смотрю на жизнь. Вы счастливцы, у вас средства: будь у меня, я бы какой сочинил выход из жизни!

К. М. Какую ж среду вы избрали бы? —

Ст. Я? Я бы не пошел по аудиториям слушать болтовню профессоров — все дурни. Я бы не пошел в здание, называемое университет, я бы затеял дело. Вот наш тоже из се- минарии (ведь самые головы все из семинарий) пишет: в Петербурге делают опыт фаланстера: сходятся, нанимают большой дом, платят сообща, пища сообща, у каждого своя комната, кто хочет — сходятся по двое, мущина и женщина. Женщины заведуют хозяйством. Избирается казначей, эконом. Ежели кто хочет сойтись мущ мущина с жен женщиной , то сходятся, никто ничего в этом не видит, — удивительно просто, не то варварство, что здесь, и живут, каждый работает свое дело.

К. М. Позвольте, позвольте, как это называется?

Ст. Комуной, это есть комуна, попросту община. Так вот-с какая жизнь открывается и у нас в России, а ты коснеешь с каким нибудь поганым баричем в тине. Коли бы средства, я бы учинил почтеннейшую штуку, могу сказать.

К. М. (Ударяет себя по голове). Позвольте, позвольте, знаете что. Это удивительно. Комуна! Это великая мысль. Это удиви удивительно . Новая заря встает на горизонте. Дда, это начало новых начал. Прогресс идет с своим мечем и рассекает мрак. Послушайте, Галицинской Чертковской, чувствуете ли вы в себе силу не изменить призванию новой жизни, да?

Ст. Я бы не уважал себя, ежели бы я мог изменять, как другие.

К. М. Ч Чертковской , я еду в комуну. Вы должны ехать со мной.

Cm. Это значит — учиним скандал. — Чтож, можно.

К. М. Да, я с вами еду в Петербург и начинаю новую жизнь в комуне. Комуна! Один новый звук электризирует меня и возвращает к жизни. Я соберу свои средства — я напишу дяде, чтоб он прислал мне, Да я и работать могу. Я буду продолжать свой труд о политической экономии. Послушайте, вы новый человек. Вы уважаете меня?

Ст. Еще бы, — вы знаете, что мы не говорим приятностей, мы уважаем дело.

К. М. Я предлагаю вам испытание союза в комуне, и я ваша. Вот вам моя рука. Я глубоко уважаю вас, как горячую и широкую личность.

Ст. Вот это честно.

К. М. Поедем, и чем скорее, тем лучше. А Алексей П Павлович , я сильная женщина.