— Панаев ограниченный был человек, — сказал П. И. Бирюков.

— Да, ограниченный, — согласился Л. Н.

Затем П. И. Бирюков спросил Л. Н. о его отношении к Белинскому. Л. Н. ответил:

— Какая это удивительная вещь! Белинский был человек, лишенный религиозного чувства. И мне такие люди были чужды...

На вопрос П. И. Бирюкова, писал ли он стихи, Л. Н. ответил:

— Стихотворения пробовал писать: казачки встреча, но, слава богу, ничего не вышло 4 2 вар. стихотв. «Эй, Марьяна, брось работу!..», явившегося зерном повести «Казаки», и 3 др. стихотв., написанные в 1852—1854 гг., см. в т. I, с. 298—302. Работая над повестью «Беглец» (раннее назв. «Казаков»), Т. записал в Дн. 14 июня 1856 г., что хочет попробовать «из казачей! песни сделать стихотворение» (т. 47, с. 82. См. также т. 6, с. 277—278). ... Портреты карандашом рисовал очень похоже: тетушку, лакея, казака...

Еще на какой-то вопрос П. И. Бирюкова Л. Н. ответил:

— Слышал я — это факт, — что казак, который убежал в горы и абреком стал, и убивал казаков, соскучился, пришел в деревню и дался прямо в руки, и его казнили, повесили, и он твердо, спокойно умер 5 Рассказанный Т. эпизод отражен в заготовленном Т. продолжении повести «Казаки» как эпизод из жизни Кирки (см. т. 6, с. 153—161, 175), в конспектах (с. 257—260), вариантах (с. 217—218). .

О своем отношении к крепостным крестьянам Л. Н. сказал:

— Кажется, у меня того греха нет, чтобы я отпускал за деньги; а оброк брал, этот грех у меня на душе есть.

О немецком народном писателе Б. Ауэрбахе (которого он посетил в Дрездене в 1860 г.) Л. Н. сказал:

— Ауэрбах мне очень нравится. Сейчас читаю его «Denkersleben». Он историю Спинозы по точным данным романизировал... 6 Роман Б. Ауэрбаха «Spinoza. Ein Denkerleben» (1837). Т. мог его прочесть в кн. B. Auerbach. Gesammelte Schriften. Bd. X—XI. St. u. Augsburg, 1858 ( ЯПб). Мне было очень приятно: он был старый человек, я — молодой, и он ласково встретил меня.

В Киссингене (где он был в том же 1860 г.) Л. Н. познакомился с писателем Юлием Фрёбелем (автором «Системы социальной политики»).

— У него был друг Франц, революционер, — рассказал Л. nbsp; Н., — я им обоим говорил о русских крестьянах, об общине... Они не соглашались со мной. Когда я говорил им об Ауэрбахе, Франц презрительно отозвался о нем, потому что он еврей. Это юдофобство в революционере так меня оттолкнуло. Фрёбель был тоньше...

— Мне хочется свое и ваше, — сказал Л. Н-ч Бирюкову. — У вас 7 Т. е. в биогр. труде Бирюкова о Т. все факты идут одинаково, а у меня в воспоминании одни — как Монблан, а другие — как муравейные кучи...