— Точная копия матери! Это Софья Андреевна в будущем. Совершенная Софья Андреевна!

Уходя из комнаты, Л. H. вдруг повернулся к Александре Львовне и долго, крепко пожал ей руку.

Мы вышли в залу. Там сидели Лев Львович и Л. Д. Николаева. Скоро пришел Душан Петрович.

Л. Н. сказал Николаевой:

— Вы все не худеете.

Она, кажется, огорчилась и стала говорить, что она вовсе не так уж полна. Л. Н. сказал:

— Нет, нет, вы полная. Впрочем, на вас белое, а говорят, все женщины в белом кажутся полней.

Николаева стала рассказывать про какую‑то свою подругу из Симбирска, гостящую у них, о Сереже Попове и проч. Л. Н. стал слушать и сделал несколько плохих ходов в нашей партии. Мы отставили партию назад к начальному положению (гамбит Муцио), и он сказал:

— Ну, Лариса Дмитриевна, вы читайте (она читала в «Вестнике Европы» статью «Смертники») — и молчите. И мы будем молчать. Я хочу весь уйти в шахматы и получше играть.

Все рассмеялись, и мы стали играть. Лев Львович пытался рисовать Л. Д. Николаеву, но у него ничего не вышло.

Мы сыграли три партии. Я проиграл две. Я показал Л. Н. лучшую, по — моему, защиту от этого гамбита, на которую сам еще не нашел удовлетворительного ответа. Я сказал Л. H., что все‑таки еще буду пытаться продолжать борьбу и думаю, что найду средство продолжать атаку.

Л. Н. сказал:

— Ну, это со слабым игроком, как я.

После шахмат Л. Н. сел на кушетку. Николаева подсела к нему. Л. Н. сказал ей:

— Ну, расскажите про вашу подругу. Как она с Сергеем Дмитриевичем (Николаевым) о религиозных вопросах спорит?