— Прощайте, Бог даст, увидимся.

Я не хочу думать, что не увижу его больше. Ему лучше, но всякий день, разумеется, может опять наступить такое же острое состояние, как было летом.

22 сентября. Уехал нынче из Гаспры. Утром простился со Л. Н. Мне казалось, что, когда я уезжал, он стоял наверху на балконе и махал мне вслед чем‑то белым. Мне было грустно и жутко при мысли, что, может быть, больше его не увижу.

10 ноября, Москва. После моего отъезда мне довольно часто писали из Гаспры, главным образом Мария Львовна. Привожу из этих писем все, касающееся Л. H.:

« 26 сентября. «Папа действительно стоял на балконе и махал своей белой шляпой, и ему казалось, что он видел, что и вы махали… У нас все хорошо, т. е. главное хорошо, что отец все так же бодр и здоров. Например, третьего дня ходил на маяк, там познакомился с Федоровым — художником, заведующим маяком, с ним гулял, был у него в гостях (он очень ему понравился), и в общем исходил верст пятнадцать и совершенно легко. Вы забыли «Головлевых» (Щедрина), и мы теперь вечерами читаем их вслух. Папа нравится».

— 30 сентября. «У нас немного испортилось: папа на днях в сырой день простудился, и опять были ревматизмы, а теперь сердце немного разладилось — перебои и слабость. Но все‑таки сегодня еще гулял. Сейчас рядом отдыхает. — Ждем на днях Татьяну Львовну с мужем, вероятно на всю зиму…»

— 1 октября. «Дела идут не так блестяще, как при вас. Дня два или три Л. Н. опять чувствует себя не очень хорошо, и боли ревматические, и перебои есть. Надеемся, что это ненадолго, от простуды. Он вышел в шесть часов утра на балкон, не одевшись как следует…»

— 3 октября. «Здоровье немного лучше, ходил сегодня гулять на почту, но еще нездоров. Сердце не совсем хорошо. Погода приуныла, хотя необыкновенно мягко и тепло. На днях ждем Татьяну Львовну и Сергея…»

— 8 октября. «У нас лучше — немного еще мучают ревматизмы в руках… У нас тоже завернул холод: страшный северный ветер, но море небывало красиво. Дни яркие. Папа все еще занимается на террасе. Ежедневно съезжает верхом к морю…»

— 13 октября. «Все благополучно. Мы с мужем переселились для лечения в Ялту… В Гаспру приехали Сергей и Татьяна Львовна с мужем… Л. Н. хорош. Вчера мы там провели день, ездили и ходили к морю, вечером читали и играли в шахматы. Погода опять ветреная и холодная…»

— 18 октября (из письма гр. Софьи Андреевны). «Нас теперь прибавилось еще. Приехали Таня с мужем, Андрюша с семьей. Сережа тоже еще здесь… Продолжаем делать длинные прогулки, и сегодня ездили все, кроме Саши, с Карлом Христиановичем и его матерью на Ай — Николу, на водопад Учан — Су и к Эриклику… Потом съехали к самому морю… По вечерам Л. H., Сухотин и Сережа играют в шахматы, а мы работаем и сидим, как и раньше, в гостиной… Л. Н. здоров и вас вспоминает».

— 26 октября. «В Гаспре были дня три тому назад. Л. Н. застали в хорошем виде… Вчера дошел слух, что опять болели руки у Л. H., но это понятно. Холод у нас ужасный, «старожилы не запомнят», и сегодня дождь».

— 6 ноября. «Уже шестой день Л. Н. лежит больной, у него местное воспаление, как думает доктор, от ушиба о седло. Теперь ему лучше, но еще в постели… Л. Н. письмо ваше получил».

11 ноября. Грустные вести получаются из Крыма. Грустно и больно, что не можешь там быть и знать постоянно, что там делается. В Москве распространились плохие слухи о здоровье Л. Н. А. Н. Дунаев послал в Гаспру телеграмму.

12 ноября. Я получил записку от Дунаева, сообщающую текст ответной телеграммы из Гаспры. Вот он: