Все материалы
Письмо ваше тронуло мое сердце. Оно дышит любовью. А в этом всё, и живу я только этим одним желанием: увеличивать и взращать в себе любовь к богу и ближнему
Читал дрянь
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
Встал поздно, целый день ничего не делал
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Устал я очень, милые друзья, и потому не осуждайте письмо.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Встал очень рано.
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
Весь наш разговор свелся к тому, что, по моему мнению, революционная деятельность безнравственна
Всё слабость и уныние.
Ничего не делал из назначенного
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
В Москве тяжело от множества людей.
Ничего не работается. Живу радостно.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
Слишком уж он затянулся в привычке одурения себя: табак, вино, песни и вероятно женщины. С людьми в таком положении нельзя говорить — их надо лечить
