Все материалы
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Поздравляю вас с Новым годом; дай вам бог здоровья и спокойствия душевного.
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Маша замужем, и мне жалко, жалко. Не такая она, чтобы этим удовлетвориться.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
У Фета вечер очень приятно.
Если можете выдержать предлагаемый вам экзамен, подходите к столу и берите билет, если же чувствуете, что не овладели предметом, то лучше и не приступать.
То, что вы хотите учиться сами, а не в гимназии, если вы точно хотите учиться, это хорошо. Человек хорошо знает только то, чему он сам научился.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
А на что вам книг — у вас горы и виноград и горы.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
В Москве тяжело от множества людей.
Разве может кто-нибудь в мире, самый праздный даже человек, в самой несложной жизни сделать все дела, которые ему нужно сделать.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Я вам бог знает что написал из Москвы, дорогой Николай Николаевич, и теперь меня мучает за это совесть.
