Все материалы
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Я здоров, как можно быть здоровым скверно прожившему жизнь старику
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
Ничего не делал из назначенного
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
Я, к моему удивлению и глубокому огорчению, убедился в том, что некоторые из моих семейных не намерены, как они сами открыто это заявляли, исполнить мое желание
Ничего не пишу, занимаюсь Конфуцием, и очень хорошо. Черпаю духовную силу.
Получил я от брата Николая Записки Охотничьи его ― листа 3 печатных. На днях покажу Тургеневу, но по моему прелестно.
Арест его есть очень печальное для него и его друзей, особенно для меня, печальное недоразумение
Слишком уж он затянулся в привычке одурения себя: табак, вино, песни и вероятно женщины. С людьми в таком положении нельзя говорить — их надо лечить
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Я вам бог знает что написал из Москвы, дорогой Николай Николаевич, и теперь меня мучает за это совесть.
Разве может кто-нибудь в мире, самый праздный даже человек, в самой несложной жизни сделать все дела, которые ему нужно сделать.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
Весь наш разговор свелся к тому, что, по моему мнению, революционная деятельность безнравственна
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Не надо тревожиться.
Контраст между роскошью роскошествующих и нищетой бедствующих всё увеличивается, и так продолжаться не может.
