Все материалы
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Чтение газет и романов есть нечто вроде табаку – средство забвения.
Жив.
Ваша догадка неверна: не ближайшее окружающее ввело меня в соблазн желания смерти, а общее безумие и самогубительство жизни
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Встал в 11. Хотел писать, не шло.
Удивительное дело, в 81 год только только начинаю понимать жизнь и жить.
Вы, пожалуйста, после неприятного впечатления, которое произведет на вас это письмо, подумайте, что я на траве и сплю, и не выводите никаких обо мне заключений.
Я шил сапоги.
Наша жизнь между двумя вечностями ни более, ни менее велика, и последствия ее как для того, кто умирает, так и для тех, кто остается, — одни и те же.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Не надо тревожиться.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Ничего не работается. Живу радостно.
Помогай нам бог утверждаться в той истине, какая открылась вам и какая, как я по опыту знаю, дает лучшее ненарушимое благо.
Очень, очень благодарю вас за вашу любовь ко мне и отвечаю тем же. Привет всем вашим нашим.
Чувствую неповоротливость старости
