Все материалы
Знать, что было и будет, и даже то, что есть, мы не можем, но знать, что мы должны делать, это мы не только можем, но всегда знаем, и это одно нам нужно.
Вот правило, которому для счастья жизни должно следовать: избегать всего, что расстраивает.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Я ошибся что ли и написал лишний день. Это был 3-й, теперь 4-е.
Все дни живу бесцветно, но прозрачно, всех люблю естественно, без усилия.
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
Письма ваши производят на меня очень тяжелое впечатление, так как я вижу в них недоброе чувство ко мне...
Других же людей не судить, а стараться любить тем больше, чем больше они заблуждаются и потому несчастны.
Контраст между роскошью роскошествующих и нищетой бедствующих всё увеличивается, и так продолжаться не может.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Живу почти один, а народу бездна — гости за гостями. Работаю немного. — Коля ваш в степи. А вы как? Не уехали ли тоже? Пишите обо всем.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Маша замужем, и мне жалко, жалко. Не такая она, чтобы этим удовлетвориться.
Надо твердо поставить всю жизнь на это: искать, желать, делать одно — доброе людям — любить и увеличивать в них любовь, уменьшать в них нелюбовь.
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Радуюсь вашей радости, милые дорогие друзья, очень, очень радуюсь.
Встал поздно, целый день ничего не делал
Мне жить довольно хорошо, потому что я от жизни, вероятно, также и ты, ничего не жду.
Книг слишком много, и теперь какие бы книги ни написали, мир пойдет всё так же. Если бы Христос пришел и отдал в печать Евангелия, дамы постарались бы получить его автографы и больше ничего. Нам надо перестать писать, читать, говорить, надо делать.
