Все материалы
Встал очень рано.
А я так на днях был в Туле и видел всё, что давно не видал: войска, лавки, полицию и т. п., и захотел было осердиться на всё это, как бывало, да потом опомнился
Радуюсь вашей радости, милые дорогие друзья, очень, очень радуюсь.
Желаю и надеюсь, что эта глава удовлетворит вас так же, как она меня вполне удовлетворяет.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Я берегу чувство, как сокровище, потому что оно одно в состоянии прочно соединить нас во всех взглядах на жизнь; а без этого нет любви.
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Помогай вам бог перенести ваше испытание, не изменив самого драгоценного для вас вашего любовного отношения к людям
Я, к моему удивлению и глубокому огорчению, убедился в том, что некоторые из моих семейных не намерены, как они сами открыто это заявляли, исполнить мое желание
Перечел ваше письмо, отложенное у меня для ответа. Очень сожалею, что не могу дать вам определенного ответа на ваш вопрос: крестить или не крестить.
Советую вам думать не о театре, а о том, как бы прожить хорошо, нравственно свою жизнь.
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
После ужина болтал с Епишкой до петухов.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Чувствую неповоротливость старости
Помогай нам бог утверждаться в той истине, какая открылась вам и какая, как я по опыту знаю, дает лучшее ненарушимое благо.
Если бы Таня спросила меня, выходить ли ей замуж, я сказал бы: да. А М спросила бы, я сказал бы — лучше нет, если она сама не чувствует в этом необходимости.
Посылаю вам молитву, которую люблю повторять, когда свертываешься и чтобы не свертываться.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
