Все материалы
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
Письмо ваше тронуло мое сердце. Оно дышит любовью. А в этом всё, и живу я только этим одним желанием: увеличивать и взращать в себе любовь к богу и ближнему
Надо твердо поставить всю жизнь на это: искать, желать, делать одно — доброе людям — любить и увеличивать в них любовь, уменьшать в них нелюбовь.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Помогай тебе бог в душе твоей с покорностью и любовью к любящим и ненавидящим нести посланный тебе крест.
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
То, что срок нашей земной жизни не в нашей власти и всякую секунду может быть оборван, всегда забывается нами.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Очень хорошо. Я себя давно так умственно и физич[ески] хорошо, бодро не чувствовал.
Ездил с офицерами на рыбальство.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
Устал я очень, милые друзья, и потому не осуждайте письмо.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Все дни живу бесцветно, но прозрачно, всех люблю естественно, без усилия.
Не верьте только себе в том, что в сближении с женщинами есть что-то особенно хорошее, смягчающее. Всё это обман похоти.
Других же людей не судить, а стараться любить тем больше, чем больше они заблуждаются и потому несчастны.
Весь наш разговор свелся к тому, что, по моему мнению, революционная деятельность безнравственна
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Знать, что было и будет, и даже то, что есть, мы не можем, но знать, что мы должны делать, это мы не только можем, но всегда знаем, и это одно нам нужно.
