Все материалы
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Очень благодарен Вам за Ваше любезное предоставление нам возможности пользоваться Вашим Mignon
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
Простите, что говорю вам такие пошлости
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Я перебесился и постарел.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
Если можете выдержать предлагаемый вам экзамен, подходите к столу и берите билет, если же чувствуете, что не овладели предметом, то лучше и не приступать.
Перечел ваше письмо, отложенное у меня для ответа. Очень сожалею, что не могу дать вам определенного ответа на ваш вопрос: крестить или не крестить.
Пожалуйста, никому не показывайте это письмо и разорвите.
Помогай тебе бог в душе твоей с покорностью и любовью к любящим и ненавидящим нести посланный тебе крест.
Удивительное дело, в 81 год только только начинаю понимать жизнь и жить.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Много думал, но ничего не делал.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
У вас незаметно ни малейшего признака писательского дарования, и я советовал бы вам не заниматься этим.
Устал я очень, милые друзья, и потому не осуждайте письмо.
Жив.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
