Все материалы
Черты теперешней жизни — полнота, отсутствие мечтаний, надежд, самосознания, зато страх, раскаяние в эгоизме.
У вас незаметно ни малейшего признака писательского дарования, и я советовал бы вам не заниматься этим.
Чтение газет и романов есть нечто вроде табаку – средство забвения.
Приятно, дружно с женой. Говорил ей истины неприятные, и она не сердилась.
Ездил с офицерами на рыбальство.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Я сужу по себе, мне грустно без тебя, и потому кажется, что и всем тоже. Да оно так и есть.
Мне грустно было, что у нас всё, как у других. Сказал ей, она оскорбила меня в моем чувстве к ней, я заплакал.
Тролоп убивает меня своим мастерством. Утешаюсь, что у него свое, а у меня свое.
Тоска началась, раскаянье в своей дурной жизни.
Нынче всю ночь думал о смысле жизни
Буду пытаться восстать.
Думал: Радоваться! Радоваться! Дело жизни, назначение ее — радость. Радуйся на небо, на солнце, на звезды, на траву, на деревья, на животных, на людей.
Мне пришла мысль пересмотреть все мои правила, привести их в порядок и приучать себя к исполнению их.
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
Всё движется, уясняется внутри, но излагается еще плохо.
Опять сцены из за того, что я повесил портреты, как были.
Бегаю на коньках.
Думал: Не надо сердиться на злых, недобрых людей – они прямо – это не утешение себя, не игра слов – они прямо определяют, утверждают добро в добрых. Без них не было бы добра.
