Сегодня 13 Окт. 94. Я. П.

Сегодня писал утром. Всё движется, уясняется внутри, но излагается еще плохо. Сегодня пришел, главное, к тому, что жизнь есть желание блага. И что ложное понимание состоит только в том, чтобы считать собою свою личность; как только я — личность, то благо желается для личности. Стоит только перестать считать собою личность, и жизнь будет желание блага тому, что считаешь собою — тому, что любишь. Всё верчусь около этого. Соблазны, кажется, что определил теперь верно: соблазны — это сознательное удовлетворение потребностей и увеличение их и обеспечение личности. Первые соблазны, это —соблазны похоти, забавы — искусства, науки и славы людской, вторые — это собственность, государственность, религия.

Вчера приехала утром Маша с Верой Северц Северцевой . Маша хороша, спокойна. Лева возбуждает жалость, он и государь. Рубил дрова с Пошей. Вечером дочитывал: дружба Гёте с Шиллером. Много думалось при чтении и об эстетике и о своей драме. Хочется писать. Может б быть и велит Бог.

3-го дня тоже писал, уехал Страхов, я рубил деревья с мужиком. 10-го приехал Поша с Страховым. Оба были мне очень приятны. — Завтра С Соня уезжает. Думал за это время:

1) Теперь люди носятся с теорией искусства — ставя идеалом его одни красоту, другие полезность, третьи игру. Вся путаница происходит от того, что люди хотят продолжать считать идеалом то, что уже пережито и перестало быть им. — Таковы полезность и красота. Искусство есть умение изображать то, что должно быть, то, к чему должны стремиться все люди, то, что дает людям наибольшее благо. Изобразить это можно только образами. Таких идеалов человечество пережило два и теперь живет для третьего. Прежде всего — полезность: и всё полезное было произведением искусства, так оно и считалось; потом прекрасное и теперь доброе, хорошее, нравственное. Путаница происходит от того, что хотят пережитое поставить опять идеалом, как бы взрослых заставить играть в куклы или лошадки. Надо бы сказать это ясно и кратко.

2) Когда человек осуждает другого за недостаток любви, то это почти всегда значит только то, что челов человек этот от недостатка любви стал нелюбезен людям и огорчается этим.

Я пишу Катехизис и постоянно поверяю на себе положения, к которые там излагаю. (Ни для какого изучения нет такого подручного предмета для экспериментов) и никакое положение так очевидно не оправдалось опытом, как то, что смысл жизни в увлечении любви. Покуда я помнил это и жил этим, мне не переставая было радостно.

Теперь 10-й час вечера 13. Иду наверх. Хотя и хотел бы писать. С Соня едет.