Все материалы
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Радуюсь вашей радости, милые дорогие друзья, очень, очень радуюсь.
Здоровье лучше. Писать ничего не хочется.
Арест его есть очень печальное для него и его друзей, особенно для меня, печальное недоразумение
Мне жить довольно хорошо, потому что я от жизни, вероятно, также и ты, ничего не жду.
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
Я вам бог знает что написал из Москвы, дорогой Николай Николаевич, и теперь меня мучает за это совесть.
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
Все дни живу бесцветно, но прозрачно, всех люблю естественно, без усилия.
Контраст между роскошью роскошествующих и нищетой бедствующих всё увеличивается, и так продолжаться не может.
Вы говорите: как идти, куда? Вопрос этот может быть только тогда, когда думаешь, что знаешь, куда надо идти. А думать этого не надо.
Я берегу чувство, как сокровище, потому что оно одно в состоянии прочно соединить нас во всех взглядах на жизнь; а без этого нет любви.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
Живу совершенно беспечно, не принуждая и не останавливая себя ни в чем: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю.
Спиритизм не есть учение, а грубый обман и потому не может быть сравниваем ни с каким настоящим разумным, религиозным учением.
Слишком уж он затянулся в привычке одурения себя: табак, вино, песни и вероятно женщины. С людьми в таком положении нельзя говорить — их надо лечить
Поздравляю вас с Новым годом; дай вам бог здоровья и спокойствия душевного.
Других же людей не судить, а стараться любить тем больше, чем больше они заблуждаются и потому несчастны.
Встал поздно, целый день ничего не делал
Устал я очень, милые друзья, и потому не осуждайте письмо.
Вот правило, которому для счастья жизни должно следовать: избегать всего, что расстраивает.
