Все материалы
Жив.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Я, к моему удивлению и глубокому огорчению, убедился в том, что некоторые из моих семейных не намерены, как они сами открыто это заявляли, исполнить мое желание
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
Не согласен только с вашим выражением о том, что мы работаем для того,чтобы осчастливить людей. Работа должна быть только в том, чтобы увеличивать любовь к богу
Ничего не работается. Живу радостно.
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
Помогай нам бог утверждаться в той истине, какая открылась вам и какая, как я по опыту знаю, дает лучшее ненарушимое благо.
Пожалуйста, никому не показывайте это письмо и разорвите.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Удивительное дело, в 81 год только только начинаю понимать жизнь и жить.
Живу почти один, а народу бездна — гости за гостями. Работаю немного. — Коля ваш в степи. А вы как? Не уехали ли тоже? Пишите обо всем.
Пожалуйста, не сетуйте на меня, что второй раз утруждаю Вас письмом. С совершенным почтением.
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Я перебесился и постарел.
