У земщихи было своих 4 детей и двое маленьких и один грудной.400 Она была баба смирная, но нынче ее точно муха какая укусила, так она была сердита. Старшую девчонку прибила, на мужа так раскричалась, что он и не рад был, что сказал: зачем она ребенка взяла. Сама она была баба не молодая, и молока у нея въ грудяхъ мало было. Пока она подкидыша держала, закричалъ ея Мишка. Она положила подкидыша въ шубу и пошла, достала на загнеткѣ горшокъ вчерашній съ кашей, наскребла тупикомъ каши, принесла молока и, набравъ въ ротъ каши и молока, нажевала, изо рта накормила своего Мишутку, дала ему груди побаловаться и потомъ уложила въ одну зыбку и подкидыша и Мишку и велѣла Аксюткѣ качать, а сама, взявъ коромысло и ведра, пошла за водой. —
401
II. На утро староста доложил Прикащику; прикащик доложил Князю. —
Князь вставал раньше своих домашних. Он сидел в своей горенке у окна на дорогу и пил чай и курил с Ефим
Несмотря однако на отвращение старого богомольного Князя к новым порядкам, он сам, еле
ели
знавший грамоте, учил старшего сына — (остальные были на 6 лет моложе Николая и остались после отца сиротами) кроме русской грамоты и немецкому, Французскому языку и арифметике. Тогда это нужно было, потому что тогда всех недорослей с 7 летнего возраста водили на смотр и записывали. И все должны были учиться. Указа о том, что по желанию родителей один сын мог быть оставлен дома, еще не было. И потому Князь Иван Федорович обязался дома учить сына и дома учил его, а в 1745 году, в Царствование Елисаветы, записал на службу. В бытность его на службе в
В 1740 [году] он вышел в отставку и приехал к матушке в Каширскую деревню. Тут он женился в 745 [году] [на] 14-летней девице Ртищевой. Тогда началась война 7-летняя, а в отставку выдти нельзя было. И так, оставив у матери молодую жену, Князь опять поехал в полк и ходил в поход в Пруссию, где и был ранен пулей в ногу при Егерсдорфе, Егередорфе и тогда за раной вышел в отставку и приехал в деревню. И стал жить в деревне, сначала в Каширской, управляя братниными делами, а потом, когда братья выросли, кроме меньшего Павла, и, поступили на службу, он разделился с братьями, отдав им родовое Каширское имение и переехал в Чернскую деревню, материну, доставшуюся ему. —
Теперь, когда у него родился 1-й сын, он жил уже шестой год в этой деревне и приводил в порядок заброшенные без хозяина материну деревню и женины
женнины
вотчины, бывшия в том же околодке. Чин у него в отставке был поручицкой, именье было небольшое, так что и он был в том же положении, как его отец, т. е. только, только ему не стыдно было быть Князем, а пышности и знатности Княжеской не
Князь Николай Иваныч воспитан был в старинном богомольном доме родительском, где каждый день у них в доме бывали службы, но сам, отдавая дань времени, не был уже так богомолен, как его родители. Церковь Божию он не забывал, сам даже от небольшего своего достатка стал строить в Вяземском новый храм каменный и был страннолюбив, так что у него, как заведено было матушкой всех странных принимать, и по воскресеньям и праздникам бывали обеды для нищих, и в монастыри; не только в тот, куда постриглась его матушка, он посылал дары, но и в другие, ближние в околодке: в Никольской, в Оптин, в Мценской, Духов,408 Не зачеркнуто: но он про но он, хоть и молод был, ему был 37 год, вел жизнь строгую и богобоязненную 409 Не зачеркнуто: и и распутства не любил. И сам ему не предавался и в своих подвластных за это строго взыскивал. Больше всего любил он свое Вяземское, которое он осаживал и обстроивал уже 8-ой год. Любил он тоже гостей угощивать, и, грешен был, любил с добрыми приятелями выпить иногда лишнее и пошутить. Но его не столько почитали за его хорошую жизнь, сколько любили за его доброту и веселый обходительный нрав. Особенно, когда он, бывало, выпьет, то жена его, Княгиня, уже караулит его, а то он так раздобрится, что никому уже ни в чем отказа от него не бывало.410 — Глянь ка, Ефимушка, — сказал Князь, глядя в окно, — это некак Прохор с села едет верхом. Прохор был камердинер Князя, бывший с ним в походе и теперь приставленный в управляющие. — Прохор и есть, — сказал Ефимушка. — Зачем он на село ездил, а навоз сюда за Ледовой возят, — сказал Князь и ударил в ладоши. Калмыченок в красном кафтане, всегда сидевший в передней, вошел с подносом, чтоб принять пустые стаканы. — Зачем Прохор на село ездил? — А должно к бабке гадать. — О чем гадать? — Чьего мальчика в баню кинули. — Какого мальчика? Калмыченок стал рассказывать, но Князь, не добравшись от него толку, позвал нянюшку, свою старуху, разливавшую чай, и от нее все узнал. — Князь Николай Иванычъ былъ очень огорченъ и недоволенъ. Онъ любилъ жить такъ, чтобы все честно, смирно, тихо было. А тутъ такая пакость у него на дворѣ сдѣлалась. Смущала его мысль о томъ, что не виноватъ ли въ этомъ братъ меньшой Павлушка, жившій у него съ учителемъ, и свои дѣвки, и еще смущало то, какъ жена и свояченя на это посмотрятъ: особенно боялся онъ жены, зная ея горячій и вздорный нравъ. Начнетъ добиваться и тутъ заспоритъ и вздоръ сдѣлаетъ. Когда Прохор подъехал к калитке и, слезши с лошади, стал привязывать ее у плетня, Князь уже все знал и спросил у него. — Ну что, дознался? — Дознался. Скуратовская девка подкинула. — У Князя отлегнуло от сердца, когда он узнал это. Но ему хотелось знать все подробно, и он велел Прохору рассказать все дело, как было. Прохор, зная, что Князь, любит обстоятельные рассказы, рассказал: как староста рассказал ему, где и как нашли ребенка и потом, как они решили, что надо спросить у бабки: — Хотел к Крючку — Сидору ехать, да далеко, да и он другой раз не говорит, староста говорит: Малашка бабушка все расскажет. Ну, я приезжаю к ней. Она печь топит. «Здорово живешь». «Здорово, Калиныч, что, али с прибылью?» Так сразу, шельма, и потрафила. «Да прибыль то неладная», мол. «Знаю, что не ладно. Да ведь кудаж ей деть то его. Мужики не примут. А Князю чего не принять». — Да чей же он будет, Сидоровна. — — А вот дай золу выгребу. К столу сядем, все узнаем. А уж ты крупиц то мешочек пришли. — Ну чтоже, какже она узнала? — спросил Князь, очевидно с удовольствием и с насмешкой слушавший рассказ. — Да так и узнала сразу. Налила чашку воды, уголек бросила, стала водить веретеном. Пошептала, пошептала. «Девка, — говорит, — не стара, ни молода. Звать Марфой. Скурятихина будет Марфушка. Кривошея? девка?» — Чтож это она в воде увидала? — Да уж вот и судите, как знаете. Поехал к Пулхерье Ивановне, позвалидевку. На ней и лица нет. Только постращать хотели, тотчас во всем повинилась.
Жена Князя Анна.... была боярыня толстая, белая, румяная, чернобровая, с усиками на краях губ, горячая, быстрая, хлопотунья и щеголиха. Вскипит, разбранит, прибьет даже, и тотчас забыла и не попомнит. Гнев у ней был отходчив; бабенка она не злая, говорила про нее свекровь, но Николушке далеко не пара. Всетаки он ее любит и слава Богу. Сама свекровь была женщина старая и старого веку и женщина строгая. Она уже давно собиралась в монастырь и живала подолгу в Белевском монастыре, куда она и вклады большие дала и теперь собиралась совсем постричься. Последний сын — Павлуша — поступал на службу и Бог дал внучка, — она только этого и ждала. Она уж 30 лет ходила в
III. II.
От кума Николая Петровича Шеншина, воеводы Мценского, вернулся посланный с известием, что Николай Петрович приедет утром и Князь Николай Иваныч о куме успокоился, но [от] кумы, — Княгине Анны Васильевне с мужем, все еще не было известия.
Возьмите иго мое на себе и научитеся
от мене, яко кроток есмь и смирен
сердцем.
Матвея 11 г. 29 стих.
Глава I-я. Родится412 Рождение желанного сына молодой Князь и в тоже время родится413 рождение нежеланного сына от девки Арины ему слуга.
Князь Николай Иванович Горчаков был старший сын Князя Ивана Федоровича,414
а Кн. NN, урожденной Княжны Мордкиной
сына Князя Федора Васильевича, сына