* [ТРУЖДАЮЩИЕСЯ И ОБРЕМЕНЕННЫЕ.]

№ 1.

1757 год.

Князь Василий Николаевич Горчаков родился 20 Мая 1757 года в Московской губернии селе Вяземском. — Родители его были Князь Николай Иванович и Княгиня Наталья Петровна, урожденная Рябинина. Князь Николай Иванович был376 Ошибочно не зачеркнуто: были женат 8-й год; но Бог не давал ему детей. Те, которые рожались, не стояли. Княгиня родила 4-х, но все умерли, не дожив до года.

Теперь, ожидая рождения этого ребенка, родители по совету богомольной матушки, матери Князя, заказали икону с 4-мя рожествами на ней и по совету странника Кирилушки обещались взять кумовей, которых имена и ангелы были бы одни и теже с родителями.

Княгиня начала мучаться с вечера и промучалась до рассвета. Думали, что она жива не будет. Мамка Княгинина и бабка Федотовна, бывшая при родах, переделав все, что они делывали в таких случаях, отчаялись совсем, зажгли подвенечные свечи у икон, подложили Крест с мощами под голова родильнице и, стоя около больной только тяжело вздыхали и молчали, ожидая одно одного конца — разрешения или смерти.

Уже перед рассветом старая Княгиня послала своего крестового попа, всегда жившего при ней, в Церковь, приказала Царския врата отворить, и только поп Ермолай, разбудив попов, исполнив поручение, вернулся из Церкви (Церковь была в селе) и доложил старой Княгине, как и Бог простил родильницу, и старая толстая Федотовна, запыхавшись, прибежала поздравить Княгиню с внучком. Княгиня старая послала искать сына, но его не нашли в горнице, куда он ушел на эту ночь, и только уже по указаниям караульщика нашли его под навесом амбара. Он вышел, как был в шлафроке, и сидел под крылечком амбара, облокотив руки на колена и, заткнув уши, чтобы не слыхать крика жены в доме, и плакал.

Ребенок был здоровенький и крупной.

Ребенку дали молитву, свой крестовый старый Княгинин поп, живший в доме, и тотчас смеряли в длину пояском,377 тесемочкой и старая Княгиня тотчас же послала в город по мерке списать образ Святого Василия Великого. На ризу к образу378 Князь послал три седельных прибора и приказал все вызолотить, она тотчас же достала из сундука блюдо, стопу и 10 рублевиков старых.

Ребенок был здоров и потому не надо было торопиться крестить. Послали ко всем родным по деревням и в Москву письма и назначили крестины на заговены 28 числа.

Кумовьев с одинакими с родителями ангелами нашли: кумом — Николая379 Зач: бондаря однодворца из деревни Пашутиной Ивановича, воеводу Мценскаго, Шеншина и Анну Васильевну Горчакову, рожденную Суворову жену Анна Васильевна Горчакова, рожденная Суворова, жена внучатного брата старшего в роде Горчаковых, Романа Ивановича, а если нельзя ей будет, то послушницу Белевского женского монастыря, где часто живала старая Княгиня.381 К 28-му накануне собрались гости на крестины: Кн. Роман Федорович, дядюшка князя с княгиней и воспитанницей. Братьи меньшие Князя — Петр Иваныч, Павел. Накануне был обед для всех гостей и ужин. К ужину подъехали еще гости, и всех за столом сидело 26 человек. Столы накрыли в прихожей для мущин и в горенке для женщин.

27 стали съезжаться гости. Приехали:382 Со слов: Тесть Князя до конца на полях написано: Какой был Князь. Ужин. Разговор о разбойнике. О войне. Старичок о Петре, юродивый (светло еще). Легли спать Княгиня молиться. Сказки старика, молитву. Всполох. Тесть Князев старичек Петр Петрович Рябинин, приехал Архимандрит Іов Мценского монастыря. Ергольской— помещик сосед, Семен Иванович с дочерьми, Скуратовы соседи, и ждали еще воеводу из Мценска крестного отца и старшего в роде брата, внучатного Князя Генерала Князя Ивана Романовича Горчакова с молодой женой.

Князь Николай Иванович Горчаков, хотя и был Князь, и старого и знаменитого рода, был не знатен.

Терентий Николаев. —

383 Зачеркнутое начало: Терентий Николаев родился В начале царствования Императрицы Екатерины, в Московской губернии, в 100 верстах от города Тулы и в 17 — от Мценска, в левой стороне от большой Киевской дороги, на реке Зуше,384 Слова: на реке Зуше, вписаны между словами: большой и Киевской жил в своей вотчине селе Вяземском отставной385 маиор штык-юнкер Князь Николай Иваныч Горчаков.386 Князь Николай Иваныч был записан солдатом в Преображенский полк при Импер. Анне. При Императрице Елисавете был в походе зa границей и вернувшись по слабости зр зрения Князь Николай Иваныч вышел в отставку еще при Елисавете Елисаветы Петровне и женился на Анне Никитишне Рябининой, взяв за ней 200 душ приданого и с той поры безвыездно жил в главном из своих имений, в селе Вяземском, хорошим хозяйством и степенной скромной жизнью с каждым годом увеличивая свое состояние.388 Деревень у него было много. У него было 1000 душ, когда он вышел в отставку. Да нажил он еще 2000 душ и все скупал еще и еще деревни в своей округе.

В 1762 [году] у него родилась дочь Пелагея, потом Наталья, потом Анна, но сына, которого более всего желал Князь Николай Иваныч, Бог не давал ему. После 3-й дочери Княгиня Анна Никитична заболела и два раза выкинула, но Князь все не отчаявался иметь сына наследника, и он и Княгиня давали обещания и ходили молиться угодникам в Киев и посылали дары в монастыри мужские и женские, прося святых молить о том, чтобы Бог дал им сына.

Мавра Ивановна,389 Ѳедотовна мать Князя Николая Иваныча, урожденная Княжна Мордкина, была еще жива и уже 15-й год жила в390 Слово: в ошибочно написано дважды монастырѣ въ Хотьковѣ. И къ ней въ монастырь ѣздили Князь съ Княгиней. И у нея застали они Юродиваго Васю тку. Вася полюбилъ Княгиню, погладилъ ее по головѣ и велѣлъ ей молиться ангелу своему и тутъ же сказалъ: «Будетъ сынъ, будетъ Вася, да не видать тебѣ его. А ты не тужи, Николашка увидитъ, да и то зажмурится, чтобъ не видать. Тебѣ лучше будетъ, лучше. Молись ангелу». —

Князь и Княгиня часто потом поминали предсказанья юродивого. Оно все сбылось на радость их [и] на горе.

Через год после их богомолья Княгиня родила сына Василья и радости не было конца. Князь Николай Иваныч послал дары во все монастыри и у себя в вотчине заложил новый придел в храме во имя Василия Великого. Но предсказанье старца сбылось и не в этом одном. После рождения Василья Княгиня родила еще 2-х сыновей: Михаила и Александра, но когда любимому сыну Василью было еще только 10 лет, напала на детей воспа, меныпие оба умерли, и Княгиня с того горя заболела и умерла. Остался Князь Николай Иваныч вдовцом с двумя дочерьми и сыном. И сам Князь так много убивался и плакал, что и сам ослеп от слез. Одна радость ему была Васинька. И от Васиньки до сих пор кроме радости ничего не было. Мальчик был здоровый, веселый, и так понятлив для ученья, что все на него удивлялись. Князь391 Перед словом: Кн. в подлиннике не зачеркнуто: Самому стар. был стар (ему было тогда, в 1776 году, за 60 лет). И дом нельзя было оставить. Он, хоть и слепой, управлял всей вотчиной так, что соседи учились у него. Но сына надо было воспитывать, и он поехал на зиму в Москву с своими детьми, мамками, няньками и учителями французами и мадамами. В Москве у него был свой дом на Устретенке, и там он жил зиму, посылая сына в пансион. Служба же сыннина шла своим чередом, и он уже был поручиком Преображенского полка. Сам Князь, хоть не много служил и чин имел не знатный, но родня у него была в силе, брат двоюродный Иван Романович был женат на Суворовой, а Суворов тогда забирал силу. Молодой Князь был шаловлив и за женским женскаго полом рано стал бегать, но кроме радости от него до 16-ти лет Князь Николай [Иваныч] ничего не видел. 16-ти лет Князь Василий Николаевич поехал с дядькой в Петербург, а Князь Николай Иваныч благословил его и уехал в деревню. В это же время он отдал за муж обеих дочерей. Одну — за Депрер Депрерадовича , а другую — за графа Илью Толстого. — С той поры Князь жил в деревне, продолжая копить имение и награждая сына и зятьев. В молитве [?]393 Можно прочесть: И молиться Богу, Бога благодаря его за все полученные от него милости и надеясь на то, что горе, предсказанное юродивым, было смерть жены и детей и уж прошло; но оно не прошло, а только приближалось.

Князь Василий Николаевич жил в Петербурге у брата Алексея Ивановича, и тут началось горе, которого не знал еще отец. Василий Николаевич стал пить и играть.

Село Вяземское сидело по обе стороны реки Зуши вдоль по большей дороге от Мценска к Ефремову. По сю сторону реки ко Мценску на высокой горе, улицей, сидели Княжеские 73 двора, в конце дворов стояла церковь, и за церковью к спуску к реке сидели поповские и бобылей 8 дворов, да избушки дворовых. Внизу, влево от дороги вверх по реке сажен на 50 была большая наливная мельница о 4 постава, Княжеская же. За рекой на отлогом подъеме в гору были постоялые два двора и еще 22 двора Княжеские в перемежку с дворами других помещиков.

В селе, по обе стороны реки жили мужики боярские двух господ. Большая часть, 73 двора были прежде Князя Вяземского, от него перешли его дочери Ртищевой, от Ртищевой уже перешли внуке его, Княгине Горчаковой, и в 1757 году были Горчаковские. 8 дворов были Кузьминой395 Скуратовой барыни, всередине зареченской слободы и ее самой барской дворишко, да еще 2 двора были Писарева помещика, остальные на выезде 17 дворов были однодворцы и назывались Пашутинской слободой.

В ближней стороне у церкви была Горчаковская усадьба, и в ней в 1757 [году] жил сам Князь с Княгиней и с тещей Матрёной Федоровной Ртищевой. У церкви же жили два попа, дьякон, дьячки. —

За рекой жила Скуратова, вдова, Пулхерья Ивановна. Писаревы не жили, а в господском дворишке жил прикащик. —

Барский Княжеский двор и новые высокие хоромы стояли по сю сторону реки ото Мценска, сажень на сто вправо от дороги, насупротив Церкви.

Въезд на барский двор был против церкви. И прямо в заду двора стоял новый дом. Налево от него шли амбары и загибались на правую сторону. На левой стороне были конюшни, колясочные сараи, а спереди по обеим сторонам ворот были людские. Влево за двором был молодой сад яблочный. В право на склоне горы была дорога, а за дорогой дворы, конный и скотный и закуты дворовых. Позади дома была роща дубовая. В роще была баня.396 И через рощу шла дорожка на гумно и через другую рощу на скирдник. А за скирдником вправо шло поле, а в лево большой старый Ледовский лес. Случилось это на 5-й день после крестин, в то самое утро, как Князь Роман Федорыч, погостив у братца, с Княгиней собирался ехать домой. Было это Петровками, стояли жары. Накануне гостей было много. Приезжали проститься с почетным гостем. Большая половина осталась ночевать и потому Князь Роман Федорыч задумал выехать до света, чтоб холодком ехать и поспеть к обеду в село Сергиевское к приятелю и куму своему Князю Гагарину. Люди Княжеския всю эту ночь не спали. Свечера, отслужив за господским ужином и уложив господ спать, приезжие люди зашли на деревню, сами поужинали. За ужином выпили положенную от Князя Николая Ивановича водку, приезжим вынесли за ворота, поиграли с девушками песни, а тут уж и заря занялась, и пошли кучера лошадям корму задавать, а лакеи укладывать карету. — Кареты тогда были в нови, у Князя Николая Ивановича кареты не было, а были коляски венския и, так что, когда налюбовались все на новую золоченую Князь Романову карету и захотели убрать ее в сарай, то увидали, что она в ворота сарая не подходить; и потому свезли карету за рощу в пустой гуменный сарай и там ее поставили. Туда то в сарай и пошли двое людей: Камердинер Княжеский и Калмыченок укладывать карету. — Камердин прилег на оржаный ворох и послал Калмыченка в дом принесть ящик из под козел. — Только они вышли из калитки на дорожку к бане, как увидали сквозь деревья, кто то пошел от бани да не к гумну, а лесом к Ледовому. — Эй, что за человек? — крикнул он. — Баба никак, — сказал камердинер, но баба не остановилась, a побежала, только красная понева и пятки, босые ноги сверкали меж деревьев. — И яй! Держи, — вдруг весело и лихо гаркнул камердинер. — Ту его! — и пустился бежать за ней. Но Савелий был человек грузный, такой же, как его барин, и скоро запыхался. Но повеселиться чем нибудь ему хотелось. — Эй ты, косоглазый, держи, ты легок. И яй, — гаркнул он опять. — Лови, косоглазый чорт! И яй! Ту его! Чур пополам. — Он остановился и кричал, смеясь и поглядывая на быстро удалявшийся от него красный камзол припустившего калмыченка. Калмыченку было лет 15. Его два года тому назад свояк привез из Оренбурга и подарил князю. Калмыченок был жилистой, ловкий и резвый. Он живо стал нагонять бабу. Уж ему видно было, что она простоволосая, молодая, небольшая ростом, но очень красивая, статная девка. Как только она выбежала через лес на гумно и подбежала к воротам, он нагнал ее и ухватил сзади за руку. — Попала, — закричал он. — Держи крепче! И я яй! — отозвался из за леса бегущий Савелій. Но дѣвка или баба, какъ кликуши кричатъ, закричала страшнымъ голосомъ и стала вырываться и, обернувшись къ нему, она другой рукой отдернула его руку и, не переставая, то визжала, то рѣвѣла, то закатывалась. Но онъ былъ цѣпокъ и держалъ ее. Вырываясь, она упала и уронила его съ собой, но онъ все не пускалъ ее. Но барахтаясь на землѣ, онъ вдругъ почувствовалъ жгучую боль въ рукѣ. Она подвела его замершія на ея рукахъ руки ко рту и, пригнувшись къ нимъ, забрала его палецъ въ зубы и, перебирая его къ кореннымъ зубамъ, откусила его. — Собака! — завизжал остервенившись Калмыченок и, отпустив руку, схватился за запор, но она вырвала у него запор и побежала опять к воротам. Но у ворот он опять стал нагонять ее. Добежав до ворот, она ухватила кол, которым притыкались ворота и, прижавшись задом к верее, задыхаясь, остановилась, подняв кол. — Пусти, брось! — Не хочу! Да воскреснет Бог. — Не уйдешь, сука! — И взмахнув, из всех сил ударила им Калмыченка по голове, и тотчас же, подлезая под перекладину, выскочила за ворота, и побежала зa ригу. У Калмыченка потемнело в глазах, но он оправился и выбежал за ригу, но, выскочив на ту сторону, он уже не видал ее. На крик девки, Калмыченка и камердинера собралось много народа. Караульщики, мужики, ехавшие из ночного, кучера — люди отъезжавшего Князя и тутошние. Калмыченок, высасывая кровь из своего откушенного второго пальца, ругался на ведьму за то, что она его изувечила; собравшиеся лакеи, мужики и кучера смеялись над Калмыченком. — Видно сходить тебе к бабке, палец поправить, — говорил один. — Ничего, брат, Колбашка, — (так звали Калмыченка) — мы у шестипалого лишний палец отрежем, тебе приставим, — говорил другой. — Эх, Колбашка, сердечный и кукиша нечем показать, — Ведь Ведьма , — говорил третий. Но караульщик и староста не шутя толковали, что за баба была, воровка ли или ведьма. Тем временем уже хорошо рассвело. Потолковав и завязав тряпкой палец Колбашки, стали уже и расходиться по своим делам, когда, проходя назад мимо бани, вдруг и камердинер Савелий и староста в раз увидали на прелой соломе, выкинутой у крылечка бани, увидали лежит что-то в дерюжке. — Сразу видно было, что не узелок, ни штука какая, а что то живое. Развернули дерюжку, а он лежит на спинке, щурится и, зажав кулачки, из обеих рук кукиши показывает. В этой то бане на выкинутой из двери прелой соломе на 7-й день после родин молодого Князя нашли подкинутого, только что рожденного младенца.

Возьмите иго мое на себе и научитеся
от мене, яко кроток есмь и смирен
сердцем.

Матвея 11 г. 29 стих.

Глава I-я. Родится412 Рождение желанного сына молодой Князь и в тоже время родится413 рождение нежеланного сына от девки Арины ему слуга.

Князь Николай Иванович Горчаков был старший сын Князя Ивана Федоровича,414 а Кн. NN, урожденной Княжны Мордкиной сына Князя Федора Васильевича, сына Василья Дмитриева, сына Дмитрия Петровича, сына Петра Ивановича, сына Ивана Федоровича Князя Перемышльского, по прозванию Горчака, и был старший в роде древнего и знаменитого рода Князей Горчаковых, Черниговских. Князь Николай Иванович родился в 1731 году в царствовании Императрицы Елисаветы Петровны. Он был записан в Преображенский полк. Но не имея охоты к службе, он ненавидя немцов, по смерти своего родителя в 1754 году вышел в отставку секунд-Маиором, разделился с братьями, женился и переехал из Петербурха в доставшуюся ему по разделу с братьями вотчину — село Вяземское в 300 душ, в Московской губернии в 350 верстах от Москвы.415 вышел в отставку маиором и переселился в эту вотчину и там женился на дворянке Анне Никитичне Рябининой. Мать Князя, вдова Ивана Федоровича, урожденная Княжна Мордкина, поселилась на житье у любимого старшего сына Николая. Но, после того как она женила меньших сыновей своих, братьев Николая, Петра и Павла, она разделила и свое именье между сыновьями, оставив себе малую часть для

пожертвований в монастырь, в который она желала вступить, она исполнила давнишнее свое желание и постриглась в инокини в Хотьков монастырь под именем матери Амфилогии.

«Тебе, Николушка, меня не нужно теперь, — говорила она сыну. — Живи, как при мне жил, не забывай Бога и Бог тебя не оставить. А я за тебя буду Богу молиться и благословенье мое всегда будет над тобой и над женушкой твоей, и она добрая. Молода, горяча, но она баба добрая, ты ее наставляй и учи. А когда, Бог даст, дети будут, то я крестить буду старшего мальчика, и вот тебе вотчина моя416 Ошибочно не зачеркнуто: на Неручи на зубок старшему сыну. А монастырь уж ты не забывай и мне и игуменьи и сестрам помогай, и Бог тебя не оставить».

И так старая Княгиня еще не в старых годах, 45 лет, простилась с сыном и уехала в монастырь с одной вдовой, да двумя крепостными девками.

Жизнь Князя Николая Ивановича была спокойная и счастливая. Зимы он417 ездил жил в Москве Москву в своем доме на Устретенке, а постом ворочался в свое село Вяземское. Княгиня была женщина здоровая, добрая, хотя и горячая, именье у них было достаточное и с каждым годом увеличивалось по степенной жизни и разумному хозяйству Князя Николая Ивановича. Родные братья и двоюродные любили и уважали старшего в роду Князя и съезжались к нему гостить по праздникам и в Москве и в деревне. И во всех делах ему бывал успех за все эти первые 10 лет деревенской жизни, с 1752 по 1762 год. И сам он не забывал приказа матушки, был усерден к храму Божию, построил церковь у себя в вотчине, принимал странных и не забывал монастыри. К матушке в монастырь каждую осень посылал обозы и сам с женою два раза в году ездил.

Перемена царствования, смерть Елисаветы Петровны и вошествие на престол Петра III и потом Екатерины, прошло для них незаметно. От Царей милостей они не получали и не ждали. И из родни их был в случае тогда один Князь Иван Романович, двоюродный Николая Ивановича, женатый на Суворовой. Одно только было горе Князя с Княгиней, Бог не давал им наследника. На другой год женитьбы дал им Бог сына Михаила, но ребенок умер, потом родилась дочь Наталья. Потом опрокинули Княгиню в карете, спуская с Мценской горы. Она выкинула и долго после болела и, казалось, что их желанья не могли уже исполниться. Но они не отчаявались и продолжали и сами молиться о том Богу и посылать богатые милостыни в монастыри, прося монахов и монахинь замолить о них Бога. И Бог исполнил их молитву. Мать Амфилогия рассказывала, что это прямо была милость Божия по молитвам святого юродивого Кирилушки, который и замолил Бога за них и прямо предсказал не только рождение сына, но и судьбу его и его родителей. Мать Амфилогия, скончавшаяся схимницею уж в 1813 году, 105 лет от рождения и пережившая не только сыновей, но внуков и правнуков, видевшая на своих глазах совершившуюся судьбу того внука, которого она вымаливала у Бога, ясно потом поняла, когда уж совершилось, значение слов Юродивого, но для Князя Николая Ивановича и Княгини419 В подлиннике ошибочно не зачеркнуто: и предсказание это было темно. —

Это было великим постом в Хатьковском монастыре в келии у матери Амфилогии. Князь с Княгиней по обещанию своему пришли из своей вотчины пешие420 к Троице в монастырь и, несмотря на то, что у Княгини все ноги были в крови, всю дорогу не садились в едущую сзади карету. После молебни угоднику они переехали в Хатьков и, отслушав обедню и отслужив еще молебни родителям Преподобного, они вошли в келию к матушке и сидели за чаем, когда в келию вошел босой в одной рубахе Кирилушка с можевельниковыми ветками в руках. Он всегда ходил летом с цветами, зимой — с ветками. Увидав Князя с Княгиней, он пошел за перегородку, где стоял кувшин с водой. Помочил ветки и подпрыскал и мужа и жену. «Полюбил вас, слава Богу, — сказала шепотом Княгиня-монахиня. — Только кого полюбит — брызгает».

— Вот, Кирилушка, Бог не дает им сына, — сказала инокиня юродивому, — помолись за них.

— Не тужи, старуха волнуха, — заговорил юродивый. — Николашке сын Вася. У Аннушки Вася. У меня внучек. Не тужи, деушка, — обратился он к молодой Княгини, гладя ее веткой по голове, — свекровь не обижай, а сын будет Васюточка маленькой, маленькой, — заговорил, все утончая и утончая голос, а потом большой, большой, большой станет. И он все грубее и грубее делал голос. — Только не видать тебе его близко. Далеко, далеко. Вот Николашка увидит. Увидит, да зажмурится. Вот так.

Он сам зажмурился. Но, открыв один глаз и увидав, что Князь Николай Иванович не зажмурился, вдруг рассердился и, сняв с себя шапку кожаную, послушническую, надвинул на Князя так, чтобы закрыть ему глаза.

— Маленькой, маленькой. Большой, большой.421 Мать Амфилогия помнила все предсказание и поняла, что все оно сбылось на радость детей и на горе. Но родители вспомнили только про радость

И точно, через полтора [года] Княгиня родила сына, крупного здорового мальчика с большими волосами и с двумя макушками. И родился мальчик в рубашечке. Много было на этой радости послано даров монастырям и заложена в селе Вяземском в память этого Храм Свят Святителю Николаю с приделом во имя Василья. Припоминая слова юродивого, мальчика назвали Васильем и крестили его дядя Князь Алексей Иваныч и бабушка мать Амфилогия, в последний раз для этого случая выехавшая из своего монастыря. На крестины в Мае месяце съехались родные Князя и Княгини. Хотя новый дом, построенный Князем, уж в черне был готов, съезд был такой, что все гости не могли поместиться в домах и конторе, и для Князя Павла Ивановича была разбита турецкая палатка недалеко от дома подле рощи.

В то самое время, как гости съехавшиеся на крестины, еще пировали у Князя, в одну ночь к422 у балагана палатке, в которой в котором жил Князь Павел Иванович,424 (Балаган стоял на краю усадьбы у леса) ночью подкинули младенца. Калмык, живший в прислугах у Князя425 и ночевавший на полу и чесавший ему голову, услыхал у двери в балаган, что что-то шуршит, и, тихо оставив засыпавшего Князя, вышел посмотреть. Кто то босыми ногами побежал по дороге к лесу. Калмык хотел уж назад вернуться. Вдруг запищало что-то у него под ногами. — Глядь, —младенец, голый, как есть, в дерюжке завернут. Калмык взял мальчика, хотел внести его в балаган, да вспомнил, что Князь чуток на сон и сердит, коли разбудят его, да раздумал и, разбудив казачка, велел ему Князю голову чесать, а сам понес мальчика в земскую избу, и, разбудив Земского, показал ему и рассказал, как было дело. Земской позвал караульщика, старосту, и стали судить, чей бы426 В подлиннике: бы повторено, дважды ребенок и как Князю сказать, как бы беды не было.

<Ни> креста на ребенке ребенка не было, и ни рубашонки, ничего, и пуповина, видно, недавно откушена и завязана ниченкой из рубахи. — Мужики судили, чей бы такой был ребенок; староста говорил, что по дерюжке — не с их стороны, а с зареченской из Пашутина должен быть, потому что толь только та там пошло это новое заведение ткать дерюжки из их оческов, <а у них нету. (Пашутина была вольная деревня за рекой.) Земской говорил, что надо завтра к бабке сходить, она узнает, чей. Калмык рассказывал, как он чуть не наступил на мальчика. А, между тем, ребенок лежал на429 полатях коннике, куда его положил калмык, и, разметавшись в дерюжке, громко стал кричать. Земщиха, из за перегородки давно уже слышавшая их разговор, закричала оттуда на них.

— Бога в вас нет! — закричала она вдруг. — Что ребеночка то бросили, Завтра разберетесь, а теперь надо его покормить. — И она, накинув шубенку, вошла в горницу и унесла к себе ребенка, а мужа послала за молоком.

У земщихи детей не было, ребеночек был здоровый, хороший. Она положила его на кровать. Достала чугун с теплой водой. Стростила воду в корыте, вымыла ребенка, обернула его в старую рубаху, наскребла каши тупиком в горшке и стала жевать эту кашу с молоком и изо рта кормить ребенка.

Наутро, прежде еще [чем] встал Князь, староста с Земским и Прикащиком пошли к бабке, и бабка на воде отгадала им, что ребенок Пашутинской и что родила его девка Арина, Федота Фоканова дочь. Земской с Прикащиком пришли в волостную избу и послали за Федотом. Федот был мужик не молодой, у него уже было два сына женатых, и жил он хорошо. Девка его, Аришка, была первая плясунья и хороводница по деревне, и старик про нее ничего не знал. Знал только, что она вчера дома не ночевала. А с подругами вместе лен мяли на мельнице.

— Пакости у меня такой в дому не бывало, у меня и снохи со двора не ходят, а как на улицу без спроса пойдут, так я их в яму сажаю, а дочь и того строже, матери учить приказываю. Если же правда, я ее, суку, до смерти запорю. —

Когда привели девку, то по лицу сейчас видно было, что она виновата. Она вся осунулась и стала такая, что краше в гроб кладут. Когда стали девку спрашивать, она недолго отпиралась и скоро <во всем> созналась. <Только сколько ее ни стращали, ни на кого не показала.> Рассказала все девка так:>

— «Пошла я430 В подлиннике ошибочно не зачеркнуто: на с девками на толчею и почуяла к вечеру, что мне родить. Я пошла с девками домой, отошла от мельницы, и тут у дяди Егора в овине и родила. Я и сама не знала, что со мной. Только глянула на него, он ворочается. Я хотела его задушить, совсем уж было села на него, да он закричал. Мне его жалко стало, я его и повила. Потом думаю, что мне с ним делать, пропала моя головушка. Думаю себе, убегу от него и побежала прочь ко двору. И далеко отошла и все слышу, он кричит, как ярочка плачет. Отбегу, отбегу, уши заткну, а он все кричит. И сама до двора добежала задами, а все его слышу. Опрокинулась я назад бежать, прибегла к овину, а он лежит, не шевелится и не пикнет. Схватила я его, завернула в дерюжку, в которой лен приносила, и побегла431 на мельницу сама не знаю, куда. Уже смерклось, только слышу, вода на заставках шумит. Прибегла я к воде. А он тут глянет на меня, как захахочет: — кидай, — говорить, — сюда ко мне. — Я испугалась, перекрестилась и ну бежать. Бежала, сама не помню, куда, и прибегла к барскому двору. А он за мной. Оглянулась, а он тут. Я в лес, тут у бани бросила и побегла домой». —

Все это она рассказала, а про прежнее ничего не сказала. Только и говорила, что «не знаю», «не помню». И только просила делать с ней, что хотят, а не погубить ребеночка. —

— Научилась тоже, — сказал Князь. — Ну, а чей, — призналась?

Все рассказал Пашутинской Федотка. Корчагина Ивана сын. Он у скурятихи бондарничал.

Князь покачал головой.

Волостный голова велел отвести ее старику домой и ребенка велел взять от Земского. Старик в волостной избе все молчал и ничего не сказал ни дочери, ни голове и молча отвел дочь домой и привязал ее к сохе на дворе. И матери велел уйти и не выходить к нему, потом взял кнут и бил кнутом дочь до тех пор, что она кричать перестала. Тогда он кликнул старуху, пособил ей отвязать затянувшие затянувшиеся узлы, запрег телегу, насыпал овес и поехал сеять .

Князь Николай Иванович очень огорчился, узнав о пакостном деле и хотел скрыть его от домашних. Но на Княгининой половине половиной все уже узнали отъ калмыченка и промежду много было смѣху надъ Княземъ Павломъ, какъ ему мальчика дѣвка подкинула. Старушка Княгиня монахиня сказала сыну и невѣсткѣ, что мальчишку этаго можетъ на счастье подкинули, что его отдавать не надо, а записать за собой, что онъ можетъ быть слугой будетъ ея крестнику, а что только надо грѣхъ прикрыть.

Князь так и сделал по совету матери, он позвал из за реки Федота, выговорил ему за то, что слабо смотрит за девками и сказал, что мальчика он возьмет себе, a девку выкупит у Скурятихи и выдаст за малого. И он тотчас же послал Прохора к Пулхерии Ивановне торговать девку и к однодворцу, чтобы он пришел к нему.

Федот поблагодарил Князя и, молча вздыхая, пошел домой; за мальчика не стоял, a девку обещал отдать замуж зa вдовца Игната. Игнат был бедный смирный мужик и прежде еще сватал девку. Князь послал за Игнатом, обещал ему кобылу, и Игнат согласился взять девку и отдать мальчика.

Мальчика окрестили Васильем же. Калмык с Земчихой были восприемниками, и мальчик остался на попечении у Земчихи. Она выпаивала его на соске. Аришка ходила проведывать. A девка скоро выздоровела, и к осени ее просватали за вдовца Игната в той же деревне Пашутиной и к Пок Покрову она вышла замуж.

Глава 2-я. Как Васька обидел молодого Князя и как Ваську сослали к матери.

После Князя Василия Михаилы, родился у Князя еще сын Василий, потом Александр и еще две дочери — Пелагея и Наталья. — Когда пришло время учиться, приставили к Князю Михайле молодого попа Евграфа и привезли из Москвы по желанию Княгини Француза Жубера и, чтобы не скучно было ему одному учиться, с ним вместе посадили учиться земчихина приемыша, — и Ваську, и воспитывавшихся у Князя двух сирот родных. Васинька433 выделялся отличался удивлял отличался от всех детей и добротой и еще больше остротой к учению. Поп434 Переделано: из Отец Евграф дивился на него и говорил, что ему учение слишком легко дается. Он прошел в год часослов и псалтырь, и 9 лет читал так хорошо своим тонким нежным голоском, что все заслушивались его. И мамка его, Анна Ивановна, всегда садилась его слушать и плакала. На службах церковных, которые кроме обедни каждый день служили в доме Князя, он, приметив, что родитель его подпевал, стал также подпевать, и голос у него был нежный и приятный. Васька тоже учился хорошо. И его из435 В подлиннике: из ошибочно повторено дважды. товарищей больше всех любил молодой Князь Василий. Девяти лет он уже читал и писал по французски, и так часто говорил с своим Эрнест Егорычем, что Князь Николай Иванович, мало знавший по французски, уж не понимал его.

Девяти же лѣтъ Васиньку возили къ бабушкѣ, и ему очень полюбилось у нея. Полюбилась ему тишина, чистота кельи, доброта и ласка бабушки и добрыхъ старушекъ монахинь и великолѣпіе службъ. Тишину движеній монахинь, выходившихъ съ клироса и становившихся полукругомъ, ихъ поклоны игуменье и436 В подлиннике: и ошибочно повторено дважды. ихъ стройное пѣніе. Бабушка же и Гавриловна, ея послушница, и другія монахини полюбили мальчика, такъ что не могли нарадоваться на него. Бабушка не отпускала отъ себя внука и по зимамъ маленькій Князекъ больше жилъ въ монастырѣ, чѣмъ дома. Монахини и учили его. Княгиня мать поторопилась уехать домой, потому, что боялась того, чего желала бабушка, чтобы мальчикъ не слишкомъ полюбилъ эту437 красоту жизнь и не пожелал, войдя в возраст, уйти от мира в монашество.