— Больше всего ему понравился театр.
— Ну, а на бале у главнокомандующего понравилось ему?
Хаджи-Мурат нахмурился:
— У каждого народа свои обычаи, — сказал он, — у нас женщины так не одеваются.
— Что же, ему не понравилось?
— У нас пословица есть, — сказал он, — собака кормила ишака мясом, а ишак собаку сеном — оба голодные остались, — сказал он и чуть чуть улыбнулся. — Всякому народу свой обычай хорош.
Потому ли, что лицо это было всегда важно и строго, или потому, что улыбка его имела особенную прелесть, но мне лицо его показалось прекрасным.
Разговор дальше не пошел. Офицеры — кто стал пить чай, кто закусывать. Хаджи-Мурат ничего не хотел, чаю не пил, не курил и ничего не ел.
Петраковский, очень бойкий и веселый офицер, подошел к Хаджи-Мурату и1231 и разговорился с ним стал расспрашивать его об его отношениях к Шамилю. Хаджи-Мурат вдруг разговорился и стал рассказывать1232 только подробно1233 про то о том, как он поссорился с Шамилем и как ни за что не простит ему то, что он хотел осрамить его, и покажет русским, как взять Шамиля и кончить войну.
1234 Мое Впечатление1235 да и Ивана Матвеевича и почти всех было то, что всё, что он рассказывал1236 про себя было правда, то же, что он рассказывал про свои отношения к Шамилю и русским, как прежние, так и теперешние, было неправда — не то чтобы это была прямая ложь, но он, как мне казалось,1237 всегда играл двойную игру и старался быть с тем, с кем ему выгоднее, хотя он и ненавидел и презирал русских собак хотел этим приготовленным рассказом что то внушить о себе русским.
— Спросите его, — сказала Марья Дмитриевна,1238 Что ж ему не жалко жены? Если с нею Шамиль сделает что-нибудь дурное? — правда ли, что Шамиль обещал выколоть глаза его сыну.
— Что аллах хочет, то и будет,1239
Вот сын.
Потом он опустил голову, как будто задумался, и лицо его вдруг всё изменилось, стало жалкое и кроткое.
— Как любит сына-то однако, — сказала Марья Дмитриевна.
