ВАРИАНТЫ К ТОМУ ПЕРВОМУ «ВОЙНЫ И МИРА»

В начале 1805-го года первая европейская коалиция против Буонапарте была уже составлена. Взгляд высш высшего общ общества на Бон Бонапарта , на причину и необход необходимость войны. dans ses vastes pensées (se rapportant à des territoires vastes) [в его обширных мыслях (относящихся к обширным областям)]

— Eh bien, mon prince, que dites vous de la nouvelle atrocité de cet homme. Italie n'existe plus. Non, mais comment expliquez vous l'indifférence de l'Europe à la vue de toutes les horreurs qui se commettent impunément au temps que nous vivons. Direz vous encore que la guerre n'est pas un devoir d'honneur pour tous ceux qui ont conservé un reste de dignité. Bientôt ce sera le tour de la Hollande, de Rome, que sais-je. Il n'y a plus de foi, plus de rois, plus de justice il n'y a plus de dieu. Je vous préviens que si vous ne me dites pas que nous avons de bonnes nouvelles de Haugwitz et que [nous] aurons la guerre et la guerre à outrance avec ce monstre, cet antichrist — ma parole d'honneur j'y crois — si vous ne me dites pas que nous avons la guerre, si vous vous permettez encore de pallier toutes les infamies de cet homme, ce n'est pas un homme, que dieu me pardonne, c'est pire — je ne vous connais plus, vous n'ètes plus mon ami, мой верный раб, comme vous dites.

Ah, si j'étais homme!!848 [Ну, князь, что вы скажете об этом новом ужасном поступке этого человека? Италия больше не существует. Нет, как вы объясняете себе равнодушие Европы при виде тех безобразий, которые в наше время творятся безнаказанно? И будете ли вы попрежнему утверждать, что война не долг чести для всех тех, у кого сохранилась еще хоть капля достоинства? Скоро наступит очередь Голландии, Рима, почем знать. Нет больше ни веры, ни королей, ни справедливости ни бога. Предупреждаю вас, что ежели я не услышу от вас хороших вестей о Гаугвице и что война будет, и война беспощадная против этого чудовища, антихриста — даю вам слово, что я так думаю — ежели вы не скажете мне, что будет война и решитесь по прежнему извинять все гнусности, совершаемые этим человеком, да это не человек, прости меня, господи! а хуже, то я больше вас знать не хочу, вы больше мне не друг, не верный раб, как вы себя зовете. Ах, если бы я была мужчиной!!]

— Ну здравствуйте, здравствуйте. Je vois que je vous fais peur.849 Я вижу, что я вас пугаю. Хотите чаю?

Так говорила фрейлина и приближенная императрицы Марьи Федоровны, отпросившаяся от службы на один вечер для того, чтобы сделать у себя в этот вечер un thé,850 [чай] на который, разосланными накануне записочками с851 камер-фурьером красным лакеем, приглашены были, по мнению фрейлины, самые замечательные люди Петербурга, цвет общества, la crème de la société.852 [сливки общества] В записочках было написано: Si vous n'avez rien de meilleur à faire, Monsieur le comte или mon Prince, je serais bien charmée de vous voir chez moi entre 7 et 10 heures.

Annette D.853 Если у вас, граф (или князь), нет в виду ничего лучшего, то буду очень рада видеть вас нынче у себя, между семью и десятью часами. Аннета Д.

854 Записочки были посланы к Кроме желания воспользоваться свободным вечером, Annette Д., может быть и не без основания, считала себя855 политическим и государственным лицом, на котором лежали политические обязанности. Она желала сообщить впечатления, произведенные в ней последними известиями о пребывании Бонапарта в Италии, вчера только полученные при дворе императрицы Марьи Федоровны.856 Особы, которые должны были собраться Некоторые из гостей, долженствовавших приехать на этот вечер,857 все, исключая двух родных, которых нельзя было исключить принадлежали858 посредственно и непосредственно к самым влиятельным придворным и государственным людям и все к одному и тому же лагерю, знаменем которого было убеждение в призвании России восстановить законность и святость самодержавия в Европе и презрение к Наполеону, называемому не иначе, как Буонапарте.

Разговор в этом обществе, конечно, происходил на французском и даже на том особенном французском языке, секрет которого, по мнению знатоков дела, теперь уже утрачен.

— Dieu! Quelle virulente sortie!859 Господи! Какое горячее нападение — отвечал, тихо улыбаясь, тот, к которому была направлена речь фрейлины. Нисколько не смутясь такой встречей, вошедший, известный в то время сановник, в придворном шитом мундире, чулках, башмаках и звездах, подошел к Annette Д., поцеловал ее пухлую ручку, подставив ей свою надушенную и сияющую860 чис чистотой белизной, даже между седыми волосами, лысину и сел подле нее.

— Avant tout, прежде всего, дайте мне чашку чаю, — сказал он, — потом, ежели вы обещаете взять назад вашу страшную угрозу — прогнать меня, я вам расскажу новость. Из за угрозы — ничего. Без угрозы — все.

— Хорошая новость для меня?

— Да.

— Постойте, успокойте меня, — Annette наливала чай из серебряного самовара — отчего вы в таком gala?861 [парадном наряде] Надеюсь, что je ne vous en impose jusqu'à ce point,862 [я не в такой мере внушаю вам почтение к себе] — сказала она, указывая на его звезды и башмаки. — Вы верно хотите убежать от меня?