Я ходил с Владимиром Григорьевичем купаться. Владимир Григорьевич начал говорить, как его беспокоит, что у меня Записки только в одном экземпляре. Надо бы их списать. Как это сделать?! Рассказал мне о Л. Н., что в прошлом месяце Л. Н. стал писать «Не убий никого» и говорил, что больше нового писать не будет. Перестал составлять «Круг чтения», «Евангелие» для детей и обучать их. Они сами стали меньше ходить — сделал перерыв, им веселее в поле. Владимир Григорьевич ему сказал, что это временная слабость, что он перед сильным подъемом духа* Так и было..

В Петербурге арестовали Фельтена за «Не убий». Это было толчком к тому, что Л. Н. стал писать «Не убий никого».

Среди этой работы написал письмо к Столыпину о земельном вопросе. Очень трогательное письмо к сыну своего друга, не предназначенное для чтения. Владимир Григорьевич с Александрой Львовной его переписали 1 Письмо к П. А. Столыпину от 26 июля (т. 77, с. 164—168). .

Гольденвейзер в последнее время играл часто, и это в Л. Н. вызывает желание писать художественное, но художественного не писал 2 20 июля Т. записал в Дн., что ему хочется написать «Руки вверх», «пришедшее» ему «в голову во время игры Гольденвейзера» (т. 56, с. 45). Возможно, что этот замысел связан с «Предисловием к рассказу «Убийцы», написанным 17 дек. 1908 г. (т. 37). . Л. Н. в последнее время сделал открытие в философии. Настоящее я не есть то, что сознает, а то лучшее, что́ сознаешь, любовь; оно сливается с богом, оно постепенно открывается.

У Л. Н. всегда, когда чувствует слабость, усталость, мысль работает, подъем, и выйдет сильное, новое.

Я полюбопытствовал, о чем Владимир Григорьевич спросил третьего дня утром у Л. Н.

Владимир Григорьевич: В «Крестнике» и в «Отце Сергии» есть, что келейник, к которому ходит народ за поучением, привыкает к роли, она составляет его тщеславие, и, когда не приходят, некому проповедовать, ему скучно. Я спросил Л. Н., испытал ли он когда такое чувство, т. к. именно в тот день не было у него посетителей с вопросами.

— Сколько раз, — ответил Л. Н., но потом замял, заговорил об ином.

Среди дня приехал Сергей Львович с Марией Николаевной, Сережей и его французской гувернанткой. Радушные.

Л. Н. попросил меня убрать из кабинета книги: Renan «St. -Paul», Reuss «Les Epîtres pauliciennes»; С. Соловьев «История России в царствование ЕкатериныII», т. V; «Сковороду» Гусева (изд. «Посредника» с отметками Л. Н. и поправками); Сочинения Сковороды. Харьков, 1894 г.

За обедом Л. Н. рассказал, куда ездил верхом — к провалам.

Л. Н.: Я нынче выехал 79-ти лет, приехал к Засеке — стало лет 70, потом чудная дорога, тишина, лес, солнце, Провалы — стало лет 40, я благодарил бога, потом (стало) 13. Чудная прогулка! Это удовольствие верхом, смирная лошадь, солнце, зелень, живой души не встретил, круг — верст 15.

Александра Львовна заговорила о том, что завтра собирается с Варварой Михайловной туда. Л. Н., поощряя Варвару Михайловну, сказал ей:

— Но вы будете в компании, хоть какой приятной; одному умилительна эта прогулка.