32) «Дядя Гырчик, кафтан заложил, кафтан заложил, кафтан заложил, кувшин облизал, сучку поцеловал!» закричали девки и парни, когда старый охотник прошел мимо них. Они так дразнили его. Но он сам засмеялся и сказал: «Мой грех, девки, мой грех!» и подошел к ним. «Что, без казаков скучаете, девки? теперь меня полюбите».
33) Но станичного сын не любил старика и теперь на него огорчился за то, что он его и казаком не считает. Он
«Смотрите, девки, у дяди Гирчика на голове лес растет, ровно у оленя». Он сказал и все засмеялись, а станичного сын еще ему совал репьи за черкеску.
34) Только Марьяна подошла сзади к станичного сыну. «Брось, собачий сын!» сказала она парню: «что над стариком смеешься? сам доживи». Но станичного сын продолжал свое дело. Марьянка взяла его за грудь и сильными руками толкнула так крепко, что парень упал на земь и запачкал черкеску; тогда девки пуще прежнего все засмеялись.
35) «Вот моя умница Марьянушка; и красавица ж ты», сказал Гирчик. «Кабы я был Терешка, я б тебя еще не так любил, девка, я б из похода к тебе, как сокол, прилетел. Эх, девки! нынче все не народ — дрянь», и старик покачал головой на станичного сына.
36) «Возьми меня замуж», сказала одна девка. — «А как ты из похода к своей душеньке бегал?» сказала другая. — «Расскажи, дядя, как от тебя жена убежала?» сказал станичного сын, отряхая черкеску.
37) «Как я свою душеньку любил», продолжал старик, не отвечая станичного сыну: «так вас никто не полюбит. Мы были орлы-казаки, а это что..... Соскучусь бывало в походе по ней. Как лягут все спать, оседлаю коня, выведу за цепь как будто поить и полетел молодец.
38) «Уж теперь и коней таких нету. Лев был и тавро было льва, на спине спать ложись, а сидишь на нем, только волю давай; он все слышит, дорожки и стежки все знает, только слушай его, — он умней человека.
39) «Мимо аулов татарских кругом обойдет, фыркнет, коли что на дороге почует недоброе, только ушами поводит, а ты замечай. К Тереку привезет и станет, как пень в землю упрется. Это значит: слезай. Отпустишь подпруги, платье долой, шашку, ружье на подушку, и в воду.
40) «Так ведь с берега бросится сам, только брызги летят; знай за гривку держись, а уж он перебьет поперекь, шею выгнет да уши приложит, только фыркает все, равно человек. Как раз под станицу тебя приведет. Освиснешь ребят на кордоне, чтобы свои в тебя не стреляли, оденешься, да к душеньке прямо к окошку.
41) «Постучишь: мамочка, душенька! — здесь! Так умней коня, тотчас узнает, вскочит босиком да и в клеть. «Что то Жучка наш лает, пойти посмотреть». Чихирю, каймаку в темноте ощупает, притащит. Пьешь, пьешь, целуешь, милуешь, умирать не хочется.
42) И темно, ничего не видать, только слышишь, что тут; соскучишься — огонь вздуешь. Вот она, голубушка, тут
43) «Ну тебя, старый», смеясь и толкая его прочь от себя, сказала Марьяна. И думала: «так то Терешка, может, из похода придет ко мне, под окно постучится». И как старуха давно уж сердито кричала ей, чтобы она шла вечерять, она отошла от девок и, перешагнув через порог, прошла в свою хату.
II.
Ожидание и труд.
