— Свежий, пить лриходил. — Две лани, сказал старик чуть слышно. Спасибо, ступай, я тут посижу.

Кирка вскинул бурку за плеча и пошел назад один, быстро поглядывая то в камыши, то на Терек, бурливший подле. Что то, сам не зная отчего, казаку было хорошо и жутко одному и весело. Он был свеж, как бы сейчас проснулся, и напряжен, как будто ждал чего-то необыкновенного нынче ночью. Вдруг плеск и сильный шорох возле самого его заставил его вздрогнуть и схватиться за винтовку. Из под берега, отдуваясь, вскочил кабан и черная фигура его, рисуясь на воде, шлепая, пустилась от него. Он не выстрелил и только плюнул с досады. Подходя к своим, он остановился, не находя в темноте их. Ему показалось, что он слышит храп, но неуверенный он свиснул. Свисток откликнулся. Он подошел к чурбану, молча расстелил бурку и сел подле товарищей. Евдошка уже спал.

— Я теперь засну, сказал Иляс, a после петухов меня разбуди. — Ладно! И не прошло двух минут, как Кирка один сидел подле чурбана, а за чурбаном раздавались сап и храпенье, перебивая друг друга. — Ночь была темная. Одна часть неба над горами и рекой была заволочена черными тучами, над лесом было чисто и виднелись звезды. Было безветренно, но черная туча, сливаясь с горами, надвигалась дальше и дальше, своими причудливыми краями отражаясь на светлом небе. Сзади, с боков, казака окружала черневшая стена камышей, изредка колыхавшихся над ним вверху и цеплявшихся друг за друга. Пушистые махалки их казались на звездном небе большими развесистыми ветвями. Впереди был черный мокрый песчаный берег, под которым бурлил поток. Дальше глянцовитая движущаяся масса коричневой воды однообразно рябила около отмели, еще дальше все сливалось в мрак, и вода и берег. Только изредка зарница, отражаясь в воде, как на черном зеркале, определяла черту дальнего берега. По поверхности пробегали черные тени, которые, вглядываясь, с трудом различал Кирка за каряги, которые, колебаясь, неслись сверху. Равномерный ночной звук потока, храпенье товарищей и жужжанье мириад комаров и шуршанье камышей нарушались изредка бульканьем отвалившагося подмытого берега, всплеском большой рыбы, или изредка дальним выстрелом, или слышным в лесу треском зверя. При всяком таком звуке Кирка вздрагивал, схватывался за ружье. Быстрые глаза его, пересиливая себя, впивались в даль, и слух усиленно напрягался. — Так прошло больше 3 часов. Туча, протянувшись, открыла чистое небо, перевернутый полумесяц дрожа вышел над горами, глаза пригляделись или светлее стало, но Кирка видел и тот берег в умирающем свете месяца. Он не боялся больше и спокойно перебирал свои любимые мысли. Он думал, как пойдет завтра в станицу, придет к эсаулу, как Марьяна убежит в избушку, я эсаул даст ему самому слово и как потом под образа посадят князя с княгиней, и она с поцелуем гостям подносить будет, и как пойдут по домам пьяные гости, а Марьяна ковром уберет постель в холодной избе и заложит снутри задвижку. — В середине этих мыслей его развлек сильный звук свиста и крыльев сзади его. Оглянувшись на высокую чинару, стоявшую сзади, он увидал её черную тень, звезды, Медведицу, спускающуюся к низу и узнал свист орлов, — признак утра. — Пора будить, подумал он, но перед тем оглянулся еще раз на скрывающийся месяц и снова темневший Терек; его поразилаПо середине Терека, то опускаясь, то подымаясь, плыла черная карча, но Кирка посмотрел на нее и невольно глазами стал следить за её колебаниями. Как то странно, не перекачиваясь и не крутясь, плыла эта карча. Она плыла даже не по теченью, а перебивала Терек на отмель. Вытянув голову, прижавшись и притаивая дыхание, Кирка жадно стал следить за ней, вглядываться. Карча остановилась на мели и, пошевелившись, притихла. Точно голова была впереди. Неслышно Кирка взвел курок, положил на подсошки винтовку и прицелился. Сердце у него стучало и пот выступил на лбу. Карча вдруг бултыхнула и снова поплыла, перебивая воду, хотя ее и относило к нашему берегу. На последнем луче месяца Кирка ясно увидал татарскую шапку под карчей. Он как кошка вскочил на колени, повел ружьем, высмотрел цель и пожал спуск. Блеснувшая молния осветила камыши. Кирка вскочил и выбежал на берег: карча поплыла вниз по теченью, крутясь и колебаясь. —

— Что? что? Держи! закричали казаки, вскакивая. — Молчи! отвечал Кирка шопотом: я никак человека убил. — И он, удерживая рукой товарищей, продолжал следить за карчей; неподалеку она остановилась на отмели и он ясно рассмотрел движения человека, и дальний сдержанный стон его слышался среди ночи. Но стон не повторился и движенья прекратились. Чего стрелял? спрашивали казаки. — А вот не знаю, дай утро придет, посмотрим, — отвечал Кирка, заряжая ружье. — Кирка не лег спать. До утра казаки сидели, ожидая, но ничто больше не показывалось ни на реке, ни на том береге.

Еще только брезжилось, старик Ерошка, раздвигая камыши, подошел к казакам. — Кто стрелил? спросил он. Кирка встал и взяв за плечо старика, из-зa спины указал ему на отмель. — Я стрелял, дядя, — сказал он. Старик поглядел по тому направленью и, увидав ясно человеческую голову и спину, покачал головой и крякнул. — Дурак, дурак! сказал он: не знаешь кого, а убил? зачем убил? Дурак, дурак! — Да должно абрека: — Дядя, пойдем, посмотрим. — Пойдем, пойдем, ребята, подхватили другие и все вышли на вал. Ясно видно было тело с бритой головой, в синих портках, с суком и мешком за плечами. Из головы текла кровь. Над суком в воде был виден конец ружья и шашки.

— Еще водой унесет; беги, каюк веди! крикнул старик. Абрека убил, молодец Кирка!

— Вишь, чорт, не разбудил, сказал Евдошка, тебе кто велел стрелять? вот я офицеру скажу.

— А то ждать, пока бы он в лес ушел, отвечал Кирка: я и так насилу увидал его.

— Все уж добычу пополам, шашка-то хорошая кажись.

— Какже! Иляска побежал за каюком, брать, отвечал Кирка. —

Через полчаса на кордоне уже все знали о ночном происшествии и все казаки и сам Хорунжий встретили Кирку, когда он пригнал каюк с телом Чеченца. — Молодец Кирка! не зевает малый, — хвалили его казаки. Ружье было плохинькое, но шашка была гурда и Хорунжий тут же купил ее у Кирки за 10 р. Пистолет купил урядник за 5.

— Ведь тоже человек был, сказал Кирка, вытаскивая мягкое тело из каюка, за что убил его?

— Вишь угодил важно, прямо в затылок, сказал Иляс. —

— Да, как славно, поддакнул Кирка. Смотрю: перебивает карча Терек; как я данкну, она и пошла вниз. Как она, аж на вылет прошла.

Тело отвезли в шалашик.