В моей руке твоя рука — какое чудо!
А на земле два светляка, два изумруда.
В другом месте Софья Андреевна показала мне поляну, где Л. Н. и Тургенев стояли на тяге, и она была с ними.
Софья Андреевна сказала:
— Это было в последний приезд Тургенева в Ясную, уже незадолго до его смерти. Я спросила его: Иван Сергеевич, почему вы ничего не пишете? Он мне ответил:
— Для того чтобы написать что‑нибудь, мне всегда нужно было быть немного влюбленным. Теперь же я стар, влюбиться уж не могу, вот и писать перестал.
П. А. Сергеенко и Татьяна Львовна уже довольно давно, наполовину в шутку, затеяли вместе написать драму. Драма эта никогда, разумеется, не будет окончена.
Л. Н. шутя сказал Татьяне Львовне:
— Когда вы окончите свою драму, дайте ее мне, я сделаю свои замечания.
Татьяна Львовна возразила:
— Ты ведь все равно не станешь читать, а тем более писать критику.
— Я поступлю, как Вольтер, который, когда ему дал какой‑то писатель свое произведение, возвратил по прочтении рукопись с благодарностью и сказал, что сделал на ней свои замечания. Автор обрадовался, взял рукопись, но не нашел на ней ни одного замечания. Тогда, обиженный, он опять пришел к Вольтеру. Вольтер сказал ему, что написал свое мнение в конце произведения. Действительно, в конце стояло по — французски: «Fin», а Вольтер зачеркнул «п», и осталось «Fi».
Л. Н. пишет что‑то по поводу дел в Китае. Он опять проводил параллель между теперешней европейской цивилизацией и Римом и сказал: