— Как вы думаете, из чего они сделаны? — спросил меня Л. Н.
Я не мог догадаться.
— Представьте, из белого хлеба; черные выкрашены.
Играть ими мы, впрочем, не стали, так как они мелки по доске и некоторые фигуры плохо различаются. Мы сыграли две партии (гамбит Муцио), которые я обе выиграл.
Во время шахмат пришла Л. Д. Николаева. Александра Львовна позвала ее к себе, но, к сожалению, она скоро вернулась, а мне хотелось побыть с Л. Н. вдвоем.
За шахматами Л. Н. сказал:
— Я вам охотно многое расскажу.
Я сказал Л. H.:
— Я жалею, что не поехал к Чертковым, мне очень хотелось; да я все нездоров, да и, кроме того, в чужом доме неудобно и неловко с таким нездоровьем.
— Да, я понимаю. Они бы вам все устроили, но совестно. Я старый человек, и то мне совестно.
Л. Н. рассказал, что в Ясной живет теперь Сутковой, и спросил:
— Вы знаете его? Это очень хороший человек.
После шахмат Л. Н. сел в кресло около двери в гостиную, я около него. Л. Н. спросил меня:
— Что вы делаете, что читаете?
Я не успел ответить. Л. Н. продолжал:
