«Благодарю за известия, хотя неполные, о моих трех вопросах. Здоровье все то же. На днях был приступ, теперь лучше. Телесный я спорит с духовным, отвращаясь от смерти. Но мне очень хорошо. Желаю вам всего истинно хорошего. Л. Т.»
Сейчас (1 час ночи) получил телеграмму: «Воспаление легких прошло, боятся за сердце».
31 января.
Вчера немного лучшие вести, но надежды у меня нет никакой. Я жду ежеминутно известия о смерти. Недавно в Гаспре я говорил Л. H., какая радость для меня — возможность личного общения с ним и как дорога мне даже всякая вещь, имеющая к нему отношение. Л. Н. сказал мне:
— Если что‑нибудь я сделал, то духовное, выразив это в том, что писал или говорил. Какое же значение имеет телесное?
1 февраля.
Ни вчера, ни нынче ни слова из Крыма. Не получив известий вчера, я нынче телеграфировал, и все- таки нет ответа.
2 февраля, 2 час. ночи.
Телеграмма: «Опасность миновала».
9 февраля.
Опять тяжелые вести: «Положение критическое — очень опасное». Похоже, что конец…
Вот открытка от 4 февраля Марии Львовны:
«Воспаление левого легкого все еще не разрешается. Правое — хорошо. Ежедневный подъем температуры. Общее состояние хорошо. Сердце не тревожит, что очень важно. Диктует поправки к статьям».
18 февраля.
Нынче получил более утешительную открытку от Татьяны Львовны от 11 февраля: «Все боремся. Теперь настало время частичных кризисов, так выражаются доктора. Бывают большие упадки сил, которые искусственно поднимаются от камфоры, адониса, строфанта, дигиталиса, шампанского и т. д.».
—
12 февраля
(от нее же): «Дела идут все лучше и лучше. Воспаление совсем разрешилось везде. Доктора говорят, что болезнь кончилась».
1 марта.
Опять Л. Н. плохо…
На днях я был у Л. О. Пастернака, пригласившего меня посмотреть его новую картину — «Толстой в кругу семьи».
18 марта.
Получил нынче письмо от Софьи Андреевны. Привожу из него все, касающееся Л. H.:
