— Тпруу. — И почти на ходу Онисим подсунул перебиравшую по веревке руками бабу и, когда она скрылась от него вверху, пошел к передней лошади.
— Вишь бабу то жалеешь, — крикнул Митюха.
— Нельзя же.
Когда они своротили с слободы проулком на гумно и подъехали к одному конченному круглому овсяному, другому ржаному и 3-му начатому одонью, Марфе отлегло, она встала на возу,275 По ошибке не зачеркнуто: раз зачеркнуто: вязала развязала и, приняв вилы, стала скидывать мужу на одонье. Когда она скинула последний сноп, высоко держа его над головой и осыпая свое потное лицо зернами, гремевшими, как дождь, по новому лубку телеги, она почувствовала,276 опять боль в пояснице что мочи ея нѣтъ большеи упала въ телѣгу, какъ только лошадь двинулась. Дѣвчонка старшая вышла на гумно и вынесла кувшинчикъ квасу. Онисимъ напился и передалъ женѣ. Марѳа смочила свои пересмяклыя губы и277 не могла больше пить, она села к одонью в холодок и застонала. — напилась и опять взялась за работу. Она отогнала лошадь, дергавшую колосья из одонья и закрутила ее и хотела взяться за другую, но опять дернулась и охнула.
— Я до двора пойду, Митя.278 Онисим Не можется мне.
— Э! Дуй тебя горой! Поди, да Матушку пошли, — сказал Онисим, — докидать надо.
Проходя мимо току, Марфа подмела раскиданные ворошки и загнала кур. Потом зашла в конопи и подняла яичко. Кириловны не было в избе, она пошла на речку с бельем.
— Поди, матушку посылай и Машку Машки возьми, — сказала Марфа девчонке и села на лавку против печки. —
Когда старуха пришла, Марфе опять полегчило, и она хотела опять идти на гумно. — Но свекровь не велела ей.
— Ты хоть хлебушки вынь, а уж видно я съезжу. А коли что, ты за Сидоровной Машку пошли.
Во вторую поездку Онисим взял с собой мать.
Они сели в одну телегу с матерью.
— Самая пора нужная, а она рожать! Такое мое счастье. —
— А ты, Онисимушка, не греши, — сказала мать. Все от Бога. А ты как думаешь? Ведь и ей не легко. Значит Богу они нужны, коли родятся. —
