Сегодня былконцерт памяти Аренского концерт памяти Аренского — 14 марта концерт из сочинений Аренского с участием Танеева и Гольденвейзера. , но после Бетховена — это муха перед слоном. Играли и сюиту Аренского, как у нас, и это было лучшее. Сюита эта прелестна.
В пятницу поеду обедать кГагариной Гагарина — Мария Александровна Гагарина, рожд. Голицына-Прозоровская. , а вечером в консерваторию, ученический концерт.
Сегодня по всей Москвесобирали последние твои напечатанные вновь сочинения собирали последние твои напечатанные вновь сочинения. Имеются в виду выпущенные издательством «Обновление» и конфискованные брошюры Толстого: «Солдатская памятка», «Приближение конца», «Николай Палкин» и «Патриотизм и правительство». Ответственным редактором издательства был Николай Евгеньевич Фельтен., но они все, говорят, исковерканы ввиду цензуры. А мне этого бы не хотелось. Завтра обо всём переговорю с Горбуновым. — Здесь туман, 1 гр. тепла, к вечеру мороз, вообще гадко. Треск и шум. Ну, прощай, милый Лёвочка. Я сегоднятоже читала твои письма к Alexandrine тоже читала твои письма к Alexandrine. Толстой писал 13 марта: «Вчера читал свои письма к Александре Андреевне и вынес из них смирение и терпимость к молодым. Так много в этих письмах глупого и ничтожного. Есть кое-что и порядочное». — За год до своей смерти, в 1903 г., А. А. Толстая передала в Отделение русского языка и словесности Академии наук 110 подлинников писем Толстого с просьбой напечатать их после её смерти и смерти Л. Н. Толстого. Толстой просмотрел как письма, так и воспоминания А. А. Толстой. Изданы Толстовским музеем в Петербурге в 1911 г.. И там много умного и хорошего. Напрасно ты их унижаешь. Поблагодари Таню записьмецо письмецо [Тани] — открытка от 12 марта, в которой Т. Л. Сухотина между прочим писала: «Из Тулы приехал Серёжа и сейчас я иду играть в винт с ним, Сергеенко и папа́» (АСТ). ; может быть завтра вечером ей напишу. О дне своего приезда еще ничего не могу сказать. Так много еще дела! Целую всех.
Считаем дату Толстой (ночь 15—16) ошибочной в виду почтового штемпеля (15 марта) и даты концерта памяти Аренского, упоминаемого в письме.
№ 418
14 мая 1906 г. Москва
Приехала с могилок моих детей, сижу одна в своем доме и очень что-то стало и грустно, и беспокойно о всех вас, так как не было еще от вас известий, а сегодня завернул страшный холод и северный ветер. Чего я боялась, то и случилось: Лёва с семьей переехал к дурной погоде, пропустив всю прелестную, жаркую весну.
С могилок я заезжала к становому, в Всесвятское, прося его попугать в Никольском народ, так как памятник Ванички опять разбит камнями. Оказался очень любезный, умный, пожилой человек (и становые бывают хорошие люди), и вот он мне рассказал, что на сегодня ждали и еще ждут, — теперь 8 часов вечера, — очень больших беспорядков; Сумской полк вернули из лагерей; все городовые и дворники вооружены; полиции столько, что по 4 человека стоят вместе. А дети артельщика мне сообщили, что с сегодняшней ночи будет опять всеобщая политическая забастовка, что такое возбуждение везде, какого еще и не было. В школах исчезла всякая дисциплина; здесь, в Земледельческой, на Смоленском рынке, чуть ли не бунт.
Становой говорил, что если б неДубасов Дубасов — Федор Васильевич Дубасов (1845—1912), адмирал, генерал-адъютант. В 1905—1906 г. московский генерал-губернатор, жестоко подавивший декабрьское восстание., то в то же время разгромили бы всю Москву и какой-тоФидлинг Фидлинг — Иван Иванович Фидлер (р. 1864), директор реформатского реального училища Фидлера в Москве; в здании училища с ведома Фидлера происходили в октябре 1905 г. митинги. В декабре 1905 г. Фидлер был арестован в связи с состоявшимся в его доме собранием вооруженных дружинников; в апреле 1906 г. предан суду Московской судебной палаты по 102 статье Уголовного уложения. Позже эмигрировал за границу. начал бы ей управлять. Вообще очень тревожно, и революция чувствуется в воздухе. На Думу не надеется никто; еще говорили здесь эти самые ребята — артельщика и Ильиничны, что будто Трепов будет диктатор и тогда всех к рукам приберут, а Думу разгонят. Извозчик же с вокзала мне с злобой говорил, что командующим всеми войсками назначен Трепов; что это безобразие, разве можно из полиции назначать на такое место. Оказалось он солдат, был на Турецкой и на последней, Японской войне и рассказывал так: «Уж и генералы были теперь на войне! Навезли баб и девок, жили в удовольствии, весь день коньяк дули, а мы, солдаты, в поле с голоду и холоду мёрли. Вот я у Скобелева служил, так тот отец нам был: мы голодны, и он с нами; мы холодны, и он с нами мёрзнет. Где солдаты, там и он». Он тоже в Думу не верит, говорит «разгонят, не позволят землю мужикам давать». — У всякого своя точка зрения, но отношение одно и то же: «разгонят».
Вчера обедали мы в «Метрополе»: Константин Александрович Рачинский, сын Серёжа и внук Серёжа, мисс Генж и я. Потом Серёжа внук меня проводил до моего дома, весь его осмотрел, приговаривал: «ах как уютно, как хорошо! Я желал бы жить в Ясной Поляне и здесь с папой».
Вечером пришли ко мне: Анна Ивановна Маслова,Юлия Афанасьевна Юрасова
Юлия Афанасьевна Юрасова — двоюродная сестра Масловых.,баронесса Таубе с старшим сыном
баронесса Таубе с старшим сыном — Софья Артуровна, рожд. гр. Келлер (р. 1855), жена сенатора Николая Эрнестовича Таубе. Их старший сын Георгий Николаевич Таубе (р. 1877), впоследствии начальник Владивостокского коммерческого порта., моряком, только что вернувшимся с войны и много рассказывавшим о безобразии распоряжений и правительства, иРождественского
Рождественский — З. П. Рождественский (1848—1908), адмирал, командовавший второй эскадрой Тихоокеанского флота в русско-японскую войну; был разгромлен под Цусимой и вместе с флотом сдался в плен.
Следующее письмо от 15 мая не печатаем. . Все они под судом, эти моряки.
Всю пятницу я просидела по банкам, кое-что купила, обедала у Масловых, а вечером была у тётеньки, которая очень озабочена своим переездом в наш дом и сегодня присылала сюда Татьяну.
Вчера учитывала продажу книг и сегодня кончили. Ночью, с пятницы на субботу в 3 часа меня разбудили сильные боли в желудке, сделалось расстройство, я приняла энергические меры: опиум, мята, голодовка, — ну и прошло, хотя чувствую себя плохо. Да и зуб, доживая свои последние часы, разболелся ужасно. Зубной врач не взялся ничего делать до понедельника (завтра), так много у него дела, и вот завтра решится моя судьба, сколько я тут проживу еще. Кроме зубов и уборки вещей, которую и не могли сделать по случаю дождя, — я всё кончила. В забастовку я не верю, не может ничего повторяться в той же форме. Был ли у нас дождь в Ясной?
