Все материалы
Я ошибся что ли и написал лишний день. Это был 3-й, теперь 4-е.
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Самое простое и самое короткое нравственное правило состоит в том, чтобы как можно меньше заставлять других служить себе...
Вы, пожалуйста, после неприятного впечатления, которое произведет на вас это письмо, подумайте, что я на траве и сплю, и не выводите никаких обо мне заключений.
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
Книг слишком много, и теперь какие бы книги ни написали, мир пойдет всё так же. Если бы Христос пришел и отдал в печать Евангелия, дамы постарались бы получить его автографы и больше ничего. Нам надо перестать писать, читать, говорить, надо делать.
Как вы счастливы, что в свои молодые годы, имея ... перед собой длинную жизнь, сознали то, что я только в самое последнее время сознал всем существом своим.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
Не верьте только себе в том, что в сближении с женщинами есть что-то особенно хорошее, смягчающее. Всё это обман похоти.
Живу совершенно беспечно, не принуждая и не останавливая себя ни в чем: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю.
Ничего не пишу, занимаюсь Конфуцием, и очень хорошо. Черпаю духовную силу.
То, что вы хотите учиться сами, а не в гимназии, если вы точно хотите учиться, это хорошо. Человек хорошо знает только то, чему он сам научился.
Не согласен только с вашим выражением о том, что мы работаем для того,чтобы осчастливить людей. Работа должна быть только в том, чтобы увеличивать любовь к богу
Пожалуйста, никому не показывайте это письмо и разорвите.
Удивительное дело, в 81 год только только начинаю понимать жизнь и жить.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Я перебесился и постарел.
Посылаю вам молитву, которую люблю повторять, когда свертываешься и чтобы не свертываться.
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
